— Посмотрите, какой разборчивый. Пойдем уже. По дороге все расскажу.

Отказываться от бесплатной еды я не собирался, поэтому быстро собрался и догнал ведьму уже за калиткой. Поначалу шли молча, но вскоре Адалинда нарушила тишину:

— Моя мать наложила на деревню заклятье, — сходу выдала она. — Когда за ней пришли, она заставила всех забыть обо мне, а мою колдовскую силу запечатала, чтобы инквизитор ее не почувствовал.

— А тебя превратила в кошку?

Девушка вздохнула.

— Я сохранила разум, но не могла ничего сделать, пока сила не вернулась ко мне.

— А силу она запечатала черном сундуке, ключ от которого спрятала там, где его могли найти только случайно? Просто мать года.

— Она никогда не была сильна в планировании, — развела руками ведьма. — Поэтому и оказалась на этом острове. Но, благодаря мамочке, ее ненаглядная доченька все еще жива.

— Жива ты благодаря везению, — сухо заметил я.

— Зануда, — вынесла свой вердикт Адалинда.

— Зануда, благодаря которому тебе теперь не надо выгрызать блох. — Поправил я.

— У меня их и не было, — оскорбилась ведьма. — Но ты прав — все благодаря тебе. Спасибо. — Она изобразила нечто похожее на элегантный, но карикатурный поклон. — Именно для этого я тебя и спасла от волков — хотела привести к дому, помочь найти ключ.

— И как бы ты это сделала в облике кошки?

— Не знаю, но попробовать стоило. Сам же видишь — пусть и чудом, но все получилось.

Мы вышли на главную улицу Лесных далей. Тут пока было не слишком оживленно — время еще раннее, хотя кто-то уже вовсю суетился на огородах. Мне бы тоже что-то с семенами от Ниры сделать.

Но это подождет.

— А не проще было бы привести к колодцу кого-то из местных? К вам же сюда не каждый день иномирцы попадают.

— Думаешь, я не пыталась? Проклятье мамы отвадило жителей острова от нашего дома. Они могли ходить мимо, но ни у кого не возникало желания приблизиться. На меня особо и внимания-то не обращали.

— Погоди, а что этот Загрид? Откуда у него сундук?

— Загрид сдал мою маму инквизиции. Доказательств нет, но больше некому. А сундук просто украл, почувствовал в нем силу. Сам старик — пустой.

— В смысле пустоголовый?

— В смысле ему не передался дар от родителей. Он знает о магии, владеет теорией, может даже артефактами пользоваться и свитками, но сам творить волшебство не способен. Более того, пустые имеют сопротивляемость любому колдовству. Такие, как Загрид — редкость. Почти, как иномирцы. Этот старый пенек поддался проклятью мамы, но не полностью. Чувствовал, что в сундуке, но не понимал как и что делать.

— Сериал какой-то, — я покачал головой. — А если бы меня сюда не занесло, ты так бы и осталась кошкой?

— Вероятно.

— Да уж, удружила тебе мамаша.

Отреагировать на мое заявление ведьма не успела. Нам по пути встретился Корвус.

— Приветствую, Дмитрий, Адалинда, — он приподнял свой колпак.

Я коротко кивнул. Ведьма же расплылась в вежливой улыбке:

— Здравствуйте, дядюшка Корвус! Как ваше здоровье?

— Не жалуюсь, — отозвался старый маг. — Вот, поручил ученику наварить зелий, а сам решил проверить, что за магические всплески были ночью на окраине. Я их почувствовал, но уже был в пижаме, поэтому никуда не пошел.

— О, это я тренировалась, — успокоила старика Адалинда, — и немного не рассчитала силы.

— Очень похвально, девочка! — просиял Корвус. — Ты исключительно талантлива, как и твоя мать. Жаль, что с ней так вышло. Ну да ладно, если мне ничего не нужно проверять, то я вернусь к себе. Парр, наверное, скоро заварит чай.

— Он же зелья варил, — вставил я.

— Зелья, чай — какая разница? — отмахнулся Корвус. — А если к чайным листьям добавить пару каких-нибудь ингредиентов, то вкус станет только пикантнее!

— Ага… — спорить я не стал.

Волшебник помахал нам на прощание и направился обратно домой. Я растерянно посмотрел ему в след, а потом обратился к спутнице:

— Он не выглядел удивленным.

— Проклятье спало и все вспомнили обо мне, но без деталей. — Пояснила ведьма. — Для них я как будто все это время жила по соседству.

— Привет, Линда! — пробегающий мимо в обличие волка Михаэль помахал ведьме лапой и приветливо оскалил окровавленные клыки. — И тебе привет, Злой!

Оборотень промчался мимо прежде, чем мы успели хоть что-то ответить. Следом за ним бежала грузная женщина, от топота которой дрожала земля. Мадам с серой кожей была трехметрового роста и весила килограмм пятьсот. Она размахивала огромной скалкой и орала: