— Нужно укрепить барьер, — пробормотала Нестерова, вычерчивая в воздухе древние руны. Пальцы двигались сами, вспоминая узоры, которым учила бабушка. — Печать Северного Ветра должна укрепить лёд.

— ВЫПУСТИ МЕНЯ, ЧОКНУТАЯ! — донёсся приглушённый рёв Волконского сквозь лёд. — Тут очень холодно…

— Нестерова! — голос Полозова прозвучал устало и раздражённо. — Вы будете строго наказаны за это самоуправство. И если немедленно не прекратите, встанет вопрос о вашем отчислении. Вы понимаете, что творите?

— А вы понимаете? — она не отрывалась от создания печати, наблюдая, как синие искры магии впитываются в лёд. — Там живой мертвец! Вы что, не слышали пророчества? Когда мёртвые восстанут по воле живущих, грань миров истончится, и бездна поглотит свет.

— Бездна уже поглотила твои мозги! — проорал Волконский. — Выпустите меня отсюда! Я тебе устрою пророчество, когда выберусь!

— НЕТ!

— Влада, — Полозов сменил тактику, его голос стал мягче. — Там всё ещё наш студент. Даже если… если вы правы и там действительно какая-то некромантия, мы должны помочь ему. Спасти его.

— Мир не забудет его жертвы! — торжественно произнесла девчушка, заканчивая очередной виток печати. Ледяные кристаллы разрастались по стенам, укрепляя барьер.

— Чего?! — возмущённый вопль Волконского прорвался сквозь толщу льда. — Какая жертва?! Я тебя саму сейчас в жертву принесу, психованная! Я. ЦЕЛИТЕЛЬ. ДУРА ТЫ ОТМОРОЖЕННАЯ! — последовал особенно громкий удар в лёд.

Влада поморщилась, когда из-за ледяной стены донеслась целая тирада отборных ругательств. Волконский, похоже, знал такие выражения, от которых покраснели бы даже портовые грузчики.

— Не сквернословь! — прогремел Полозов, и его пламя с утроенной силой ударило в печати. — Сейчас я тебя освобожу!

Влада в ужасе наблюдала, как одна за другой тают защитные руны. Полозов — один из сильнейших магов огня. Лёд начал плавиться, с шипением превращаясь в пар.

— Хватит! — в отчаянии крикнула сударыня. — Вы же видите, пророчество сбывается! Нельзя его выпускать!

— Н-ну всё, магика! — прорычал Волконский сквозь тающий лёд, дрожа от холода. — Я ща вы… выберусь, и голову тебе оторву! Посмотрим, как ты тогда з-запоешь про свои пророчества!

Глубоко под Саратовом, в древних катакомбах, куда не проникал даже слабый отблеск дневного света, возвышалась гора из человеческих останков. На ее вершине, среди моря черепов и костей, сидела фигура. Старик — неподвижный, сгорбленный и косматый.

Его спутанные седые волосы и всклокоченная борода давно превратились в один огромный колтун. Лохмотья, некогда бывшие богатыми одеждами, свисали клочьями, едва прикрывая иссохшее тело.

Глаза старика были открыты, но в них не было проблеска сознания. Он не моргал. Вообще. Радужки его глаз медленно меняли цвета.

Тишину нарушил звук осыпающихся костей. По склону этого кургана карабкалась фигура — быстро, отчаянно и неуклюже.

Существо, некогда бывшее человеком, почти не сохранило плоти на костях. Его иссохшая кожа напоминала пергамент, натянутый на скелет, местами прорванный, обнажающий пожелтевшие кости.

Там, где должно было быть лицо, зияла пустота — ни глаз, ни носа, только тонкие растрескавшиеся губы, обтягивающие череп.

— Сир! — существо рухнуло у ног старика. — Всплеск! Мощнейший всплеск некромантии в Саратове!

Радужки старика на мгновение застыли, окрасившись в насыщенный пурпур.

— Я только что почувствовал его! — продолжало существо, его безглазое лицо было обращено вверх. — Такой силы… такой чистоты! Это определенно некромантия высшего порядка! Чистая, незамутненная!

— Бред, — ответил старик. Он раздраженно дернул бородой, выпутывая из нее застрявший там черепок. — Зачем ты побеспокоил меня? Мне известны все некроманты в мире. Все до единого. Новых не появлялось! Жила мертва! — в его голосе звучала абсолютная уверенность. — Комитет по некромантии давно принял решение — мы уходим в тень, копим силы. Каждый некромант учтен, каждый находится под наблюдением. Каждый! — последнее слово он почти прорычал. — То, что ты говоришь… просто невозможно!

— Н-но, мой сир! — безликое существо в отчаянии заскребло костлявыми пальцами по черепам. — Я уверен! И это не просто поднятие мертвеца. Был поднят труп после мутации, иномирного происхождения! Тварь из бездны!

Старик застыл. Его глаза начали менять цвета с бешеной скоростью — зеленый, синий, белый, красный.

— Что ты сказал? — его голос упал до шепота. — Повтори.

— Тварь из бездны, мой сир, — безликое существо припало к костям еще ниже. — Мутировавшая, с измененной структурой тела. И кто-то… кто-то поднял ее. Контролировал. Управлял! Я чувствовал отголоски силы — чистой, незамутненной. Такой… как раньше, мой сир.