— Думаешь?

Феня часто-часто закивала:

— Не говори никому, Ульна. Ключ этот тебе одной показался, значит, тебе одной он и предназначен. Только не знаю — зачем. Какую дверь ты им открывать будешь? Лучше пока помалкивай.

— Ладно, разберёмся, — согласилась я.

Дома внимательно рассмотрела ключ, но не пришла ни к какому выводу. Ключ и ключ, от чего неизвестно. Неужели он правда — золотой? Красивый ключ должен подходить к не менее красивой двери, а где может быть такая дверь? Явно не в деревне.

В храме? Да ну, не думаю. Для храма ключ выглядел слишком гламурно, что ли. Тогда где?

Пожалуй, единственное место, где может быть дверь — графский замок. Или вообще какой-то совершенно другой замок, о котором я не имею понятия.

Но ведь ключ висел для меня? Для меня, конечно, для кого же ещё. Значит, искать таинственную дверь должна я.

Решив больше не ломать голову, я легла спать.

Утром отправилась к Гринке. Хочет Феня взять её своей второй заботницей — я предложу. А там посмотрим, в любом случае мне нужен кто-то, кто позаботится о Фене, когда я уеду в замок. Всё равно туда придётся отправиться, ведь повариха Ладина предупредила, что предстать перед графиней — мой долг. Теперь у меня появилась своя причина попасть внутрь. Может быть, удастся поговорить со слугами и разузнать, не терялся ли в замке золотой ключик.

Я почувствовала себя Буратино. Осталось только сожрать луковицу, поругаться со сверчком и потыкать носом в замковые гобелены.

Двор Гринки встретил меня подозрительной тишиной. Хозяев дома нет? А скотина где? Почему не слышно беспокойных Гринкиных коров и коз?

Гринка, похудевшая, уставшая, с впалыми глазами, встретила меня равнодушно.

— Зачем пришла? Я тебя не звала, — вздохнула она.

— Гринка, ты заболела, что ли? Феня наша ребёночка ждёт, последний месяц остался. Тебя в заботницы приглашает. Но, если не можешь, она не обидится — поймёт.

Гринка судорожно вздохнула, вытерла сухие покрасневшие глаза, туже затянула под подбородком выцветший старый платок.

— Я бы пошла, да сил мало, только-только со своим хозяйством справляюсь. Хотя, чего там осталось-то.

— А что случилось?

— Не знаешь?

Я не хожу на посиделки у колодца, какие-то новости узнаю от Фени, какие-то не знаю совсем. Откуда мне было знать, что муж Гринки два месяца назад уехал в город к дальнему родственнику и пропал по дороге, так и не увидев родственника, к которому ехал.

С пропажей мужа хозяйство стало рушиться на глазах. Обе коровы были взяты в долг совсем недавно, их пришлось вернуть. Козы пошли на продажу, потому что начиналась зима, а дров муж Гринки заготовить не успел. Да много чего не успел — он ушёл в конце осени, рассчитывал задержаться буквально на пару дней.

Одна, с восьмью детьми, бедняжка буквально выживала, перебиваясь с хлеба на воду.

— А птица где?

— Несушки только остались, но яиц нет. Холодно и зерно плохонькое, разве это еда? Хорошее я продала, когда младшие дети заболели. К лекарю возила, порошки покупала, молилась. Никогда так сильно не болели они, думала — всё, пропали мои детки. Спасли великие боги, все выжили. Только хозяйства нет теперь, и как жить не знаю. Куры голодные, придётся и этих резать, — вздохнула Гринка.

Я присела рядом, взяла её за руку. Бедная женщина, столько несчастий сразу. Резать кур — плохая идея. Гринка — женщина сильная и с бедой справится, но ей надо помочь. Только примет ли она мою помощь?

— Я могу дать тебе птицы и зерна. Куплю тебе пару молочных коз, молоко — часть тебе, остальное мне на сыры. Осенью помогу тебе купить тёлочку, как раз денег поднакоплю. Поделюсь дровами. Потом, когда заработаем, ещё купим.

— Ты? — Гринка смотрела на меня с недоверием. — Ты?

— Всё ещё думаешь, что я колдую? — грустно спросила я.

— Да хоть на метле летай, хоть голой по полю бегай — слова больше не скажу. Ты же детей моих спасаешь, меня спасаешь! Ульнааааа!

Интересный подход. Значит, когда всё было хорошо, Гринка пылала праведным гневом и знать меня не желала. Сейчас, когда без посторонней помощи ей не выжить, я любая хороша, и с колдовством, и без.

Хотя, мне ли на неё обижаться? Я жила в цивилизованном мире, ездила на поездах и летала на самолётах, пользовалась всеми благами развитого технически общества. Гринка выросла в средневековой деревне, ну какой с неё спрос? На костёр меня не толкает — и на том спасибо.

Гринка сползла с лавки, упала на колени и уткнулась лицом мне в ноги. Только этого не хватало! Я попыталась её поднять, но женщина вцепилась в меня мёртвой хваткой.

— Ульна! Спать не буду, от дома к дому буду бегать, я все дела переделаю. И тебе, и Фене, — причитала она.

— Все не надо, — улыбнулась я. — Заботницей будешь со мной?

Гринка смущённо улыбнулась:

— Буду. Спасибо за честь.

Договорились, что придём к Фене вместе после обеда. Много помощи ей не требовалось, Пекас большую часть работы по хозяйству взял на себя. Но, раз уж заделались заботницами, то найдём, чем заняться.