— Клади её на кровать, — скомандовала женщина, указав рукой на кровать, прижатой к дальней стене рядом с печью.

Я медленно уложил Осси на грязноватое покрывало. Пока я вытаскивал из-под женского тела руки, покрывало стало еще и мокрым. Ничего страшного, печка жарила очень бодро; пару минут и высохнет насухо. Я даже не успел выпрямится, как от моего доспеха в воздух поднялись струйки полупрозрачного пара. Я обсох за пару минут. И все эти пару минут женщина раздевала Осси на моих глазах.

Когда она только начала стягивать с неё куртку, я, почему-то, оцепенел. Да и предлагать свою помощь не стал.

— Как тебя зовут, «кровокож»? — спросила женщина, с трудом стягивая мокрые ботинки с Осси.

— Инга.

Женщина хмыкнула, словно услышала какую-то глупость.

— С каких пор «кровокожи» оставляют себе человеческие имена?

— Я не «кровокож».

Женщина замерла, продолжая держать в руке мокрый ботинок. Сидя на корточках возле кровати, она повернула голову и уставилась на меня с застывшим на лице недоумением.

Хочешь получить ответы? Ты их получишь!

— Мы с другом сумели выловить одну из «кровокожих». Она со своим отрядом явилась в нашу деревню, схватили мою подругу и угнала на лошадях прочь. Но толи их преследовала неудача, толи еще что пострашнее, уйти далеко у них не получилось. Наткнулись на людей посерьёзней. В яростном сражении моему другу, что кстати первым и пришёл с вами договариваться, удалось пленить женщину — «кровокожа».

В печи продолжали потрескивать угли, обжигая мне щеку. Женщина так и не решилась встать, утонув в повествовании моего рассказа. Пришлось немного наврать, исключить из рассказа повесть о длинном и скользком глисте, проживающем в кишках и умеющем высасывать силы из своего носителя.

— Та женщина, — продолжил я, — она заразила меня.

— Как?

— Содрала с лица маску и заставила пить её кровь! — для пущей убедительности я провёл ладонью по своему животу, показав утопленную в доспех маску.

— Ясно, — прокряхтела женщина, и снова принялась раздевать Осси, перейдя к штанам.

— Как тебя зовут? — спросил я.

— Меня? А тебе зачем?

— Не знаю. Любопытно.

— Ну, если из любопытства… меня зовут Лина. Я что-то вроде местного лекаря. Собираю в лесу травы, сдираю мох с деревьев, набираю пузырьки дождевой водой. С небес бывает такое падает, что ухххх… забористая дрянь выходит! Порой приходится случивать скотину.

Забавная эта женщина Лина.

— А порой выходит и так… — продолжила она, но вдруг стихла.

Лина замерла, уставившись на торчащую из ноги стрелу. Указательным пальцем коснулась кончика, возможно надавила, а может еще что, мне было непонятно. Затем она приподняла раненую ногу, осмотрела торчащий из раны наконечник.

— Твоей подруге повезло, — заявила Лина. — Наконечники для стрел мы вырезаем из костей животных. Не беспокойся, мы хорошо их обвариваем, просушиваем, и еще раз обвариваем. Боимся и сами заразу поймать, и добычу на охоте отравить. Нога твоей подруги заживёт, будет снова бегать и прыгать. Эххх… — досадливо протянула Лина, — … жаль отрезать нельзя… Но кажется мне, скоро будет у меня работёнки по горло. Ваше появление на пороге нашей деревне не просто так произошло, верно?

— Мы идём в «Кровавый лес». Что ты знаешь о нём?

— Оооо… Инга, на такой вопрос у меня не будет для тебя ясного ответа. Тебе нужен Колег. Иди к нему. А за подругу не переживай, стрелу вытащу, рану перебинтую. Не переживай, иди. Колег ответит на все твои вопросы.

Моё присутствие в этом доме было бесполезным. Кроме как смотреть и отвлекать своими глупыми вопросами я больше ничего не мог. Пожелав Лине удачи я покинул хату.

Холодный дождь в миг накрыл мой доспех тонкой плёнкой влаги. Я глянул в окно, но сквозь мутной стекло что-то разглядеть было невозможным. Надеюсь, Осси не грозит никакой опасности. Иначе мне придётся всю деревню вырезать к херам собачим! Затылком я нащупал рукоять меча, висевшего за моей спиной. Наличие собственного оружие успокаивало меня, придавало уверенности. Так всегда. Это приятное чувство, в котором можно упиваться. Но эйфория улетучится в миг — когда тебе придётся достать своё оружие и направить на врага.

Я побрёл к воротам. Надеюсь, у Дрюни и Колег получилось хоть о чём-то мирном договориться и не превратить обычную встречу у ворот в кровавую бойню.

Мои опасения были напрасны. Ворота были заперты, а вдоль забора, прижавшись спинами к мокрым брёвнам сидели наши салаги. Они сидели как животные в вольерах; в грязи, под проливным дождём. Рядом стоял Колег и Дрюня. Они о чем-то беседовали, кидая быстрые взгляды на салаг. Я подошёл к ним.

— Инга, — окликнул меня Дрюня, — познакомься, это Колег.

Втроём мы образовали фигуру треугольник, пустоту которого заливал дождь. Уставшее лицо Колег выдавило улыбку и чуть наклонилось вперёд. Руки он не подал, но в отличии от него, я воспитанный человек.

— Инга, — представился я, протянув руку.

Неохотно, но мужская пятерня в кожаной перчатке легла в мою ладонь. Последовало довольно слабое рукопожатие, оставившее после себя кислый привкус.

— Андрей, — сказал мужчина, — дождь не сразит твою армию?

— Не переживай, плотный доспех не пропускает влаги и защищает от лучей палящего солнца.