Когда в кружке кончилось пиво, трактирщик подумал о звонкой монете и посмотрел прямо на Годфрея. Тот едва заметно кивнул, после чего работник заведения наполнил чашу, получив свой вожделенный кусок металла. Маг продолжал потреблять напиток, прислушиваясь к мыслям пьянствующих воинов уже не так тщательно. И вдруг что-то привлекло его внимание. В голове одного из посетителей мелькнуло и тут же пропало желание поделиться с собутыльниками слухами. Маг проник в его разум, некоторое время блуждал в воспоминаниях, пока не наткнулся на разговор с каким-то оборванцем, который рассказывал о странных устройствах, способных метать большие стрелы.

— Клянусь сиськами Богини Иштар, сам видел, как гигантская стрела, словно копье, проткнула демона, и он сдох. Ей богу, сдох.

— Ну, этим ты никого не удивишь, все знают, что демона можно убить копьем.

— Да, только надо попасть издалека, потому что если подойдешь к демону, то умрешь сам, — ухмыльнулся оборванец, — но тут, благодаря этим штукам, демонов просто перестреляли с городской стены, как тупых ирду, прущих напролом с луками и стрелами.

— Да, занятная байка. Похоже, медяк ты заработал.

— А я тебе еще не все рассказал. Говорят, там придворный маг сбежал, как толпу демонов почуял.

— Да ладно… неужели правда?

— Клянусь сиськами Иштар!

Тут воин вдруг что-то почувствовал и нанес магу ментальный удар. Удар вышел, конечно, слабенький, но от него Годфрей впал в некоторое замешательство, и поймал на себе недобрый взгляд воина, заподозрившего в нем мага. А тот удивленно подумал: «Надо же, тоже менталист. Может, в ученики его взять?»

Тем временем у воинов кончилось пиво, и трактирщик поспешил принести им следующий бочонок. Тот, кто так неожиданно спалил вмешательство Годфрея в свой разум, уже забыл об инциденте, продолжая пьянствовать.

Поначалу язык ирду казался очень сложным. Но Сергей быстро понял, что сложность — кажущаяся, из-за непривычного звучания. На самом деле грамматика языка очень простая: существительные не склоняются, глаголы не спрягаются, в предложении четкий порядок слов. Уже через пару дней Звягинцев мог перекинуться парой слов со своими новыми «соотечественниками».

Потом Сергей и Айриэль строили новый дом. На этот раз им помогали несколько местных. Работали они, надо сказать, весьма странно. Никаких столярных инструментов в племени не было. Дерево здесь обрабатывали при помощи магии. Выглядело это так. Абориген держал в одной руке доску, другой рукой делал различные пассы. Между его ладонью и древесиной вспыхивали зеленые искры. Деревяшка могла гнуться, искривляться, ломаться. Таким вот образом маги древесину резали или обтесывали. Когда надо было соединить две деревяшки, другой абориген пускал из ладоней розовые молнии, а в том месте, куда они попадали, дерево становилось мягким, как пластилин, но потом быстро застывало. И, если таким образом размягчить две деревяшки, а потом сложить их вместе, то они приклеивались. Вот так вот, только магией и без единого гвоздя, они строили дом. А куда деваться — гвоздей тут не было.

Когда строительство завершилось, Айриэль сообщила, что теперь начнется церемония, и что Сергей должен делать все, что ему скажут. Сама она куда-то ушла, а Звягинцева позвали за собой те два мага, которые при помощи магии помогали строить дом. Они привели его к небольшому холмику в лесу, в холмике был вход в пещеру, откуда доносились странные звуки, можно даже сказать, весьма жуткие.

— Ты должен войти туда, — сказал один из аборигенов.

— Э… там, надеюсь, безопасно?

— Ты мужчина или жалкий трус? — усмехнулся второй провожатый, брезгливо сплюнув.

Не желая позориться, Сергей осторожно зашел в пещеру. Под ногами хлюпала грязь. Впереди жуткая тьма и странные звуки. Какое-то хлюпанье, рычание, чавканье. Звягинцев сделал несколько неуверенных шагов.

— Иди, иди, — донеслось сзади, — не будь тряпкой.

По мере углубления в пещеру становилось все страшнее. Звуки стали громче. Вокруг темнота. Кто-то коснулся плеча Сергея. Тот закричал, бросившись наутек. Но выход из пещеры ему перегородили смеющиеся дикари.

— Трус! — сказал один из них. — Ты не сможешь жениться и стать одним из нас.

Пристыженный, парень повернул обратно, навстречу жуткой тьме. На этот раз он зашел чуть дальше, и уже не пугался так, когда его кто-то касался. Конечно, неприятно, но не смертельно. Иногда прикосновения были мягкими, иногда как будто царапали чьи-то коготки. Где-то захлопали крылья. Птицы? Откуда в пещере птицы.

«Нет, это летучие мыши, — подумал Сергей. — Как же я сразу не догадался, — он продолжал так стоять и думать: — Летучие мыши не рычат и не чавкают. Значит, в пещере есть и другие существа». Сергею снова стало страшно. Он осторожно попятился назад. Когда вышел, аборигены уже не так сильно смеялись. Но все равно они поглядывали на парня явно без особого уважения.

— Что, я мало продержался? — спросил он.

— Да.

— Хорошо. Пойду дальше.

И Сергей опять углубился в пещеру. Осторожно двигаясь мелкими шагами, он продвигался все дальше и дальше. Пока не уперся в стену. Постоял так немного. Доносящиеся со всех сторон звуки все еще пугали его, хотя же не так сильно.

«Может, уже хватит?» — вскоре подумал парень и повернул назад.

— Вот теперь, пожалуй, достаточно, — сказал один из дежурящих у пещеры, но на его лице было написано плохо скрываемое разочарование.