— Но я вижу, у тебя какие-то сомнения. И ты их прячешь глубоко в своем разуме. Прячешь даже сам от себя. Прежде чем мы приступим, надо будет обсудить эти твои сомнения и разобраться в них. А пока да, давай — составляй свой гениальный план.

План, собственно, Сергей составлял недолго. Он включил компьютер, набросал список, каких людей Годфрей должен сканировать и что искать в их разуме. Потом почитал материалы по психологии, внес некоторые коррективы, подумал о разных вариантах развития событий, написал алгоритмы действия на эти случаи. После этого перелистал все внимательно и заучил.

Во сне к Сергею снова явилось существо с телом женщины и головой змеи.

— Уийрат? — удивленно воскликнул он.

Существо ничего не ответило. Оно лишь тихо что-то шипело. И его шипение было как будто бы осмысленным, словно это был какой-то инопланетный язык.

— Что ты говоришь? — спросил Звягинцев, — я тебя не понимаю…

Но существо продолжало издавать череду осмысленных шипящих звуков.

Вдруг Сергею показалось, что он понимает этот язык.

— Зло существует, — говорила Богиня. — Добро и зло — они не субъективны. Они реально существуют в природе. Добро — это я. А зло я сейчас тебе покажу. Смотри.

Впереди как бы разверзлась земля. Звягинцев стоял на краю пропасти, а внизу бушевало бешеное пламя. В этом пламени горел рогатый монстр, на лице которого застыла гримаса злобы и ненависти. Эта ненависть как бы исходила от чудовища волнами и буквально пугала сновидца.

— Кто это? — дрожащим голосом спросил Сергей.

— Это Авуийрррон, мой муж, — сказала Уийрат, — он даже из ада протягивает свои гадские ручонки, чтобы творить зло.

Монстр тем временем достал из огня когтистую лапу, пробил ей земную кору и стал творить разрушения. Своей страшной конечностью он убивал людей, ломал дома, вызывал землетрясения, а еще сыпал разными тварями, некоторые из которых были похожи на тех крылатых монстров, что Звягинцев видел, когда попадал в этот мир.

Сергей проснулся в холодном поту.

— Спокойно, это сон, это всего лишь сон, — тихо сказал он сам себе, а потом подумал: «Интересно, а это действительно просто сон? Или я реально контактировал с сущностями из этого мира? Хороший вопрос. Как ученый, я должен пользоваться бритвой Оккама: сначала надо исключить самое простое объяснение. А его я исключить не могу. Айриэль рассказывала мне о муже Уийрат, значит, я все это вполне могу себе представить. Это игра воображения. Не более того. Я должен придерживаться этой версии, пока не доказано обратное».

За завтраком Сергей рассказал свой сон Годфрею.

— Да, действительно, есть такая легенда, — задумчиво проговорил тот.

— Так ты тоже полагаешь, что это просто сон, и не более того?

— Не знаю. Я же говорил тебе, что психическая энергия людей может породить демона, ровно как и наоборот — демон может заставить людей поклоняться ему, как божеству. Я не настолько сильный маг, чтобы работать с божествами. Поэтому тут ничем не могу тебе помочь, со своими снами разбирайся сам.

— Э… ты же вроде как с демонами можешь воевать?

— Да. Если их немного. И не то чтобы воевать. Я могу нанести им ментальный удар, тогда они будут дезориентированы, не смогут забирать души людей, и тогда их уже смогут добить обычные воины. Демоны, знаешь ли, смертны. Другое дело божества. Они как бы… невидимы и неосязаемы. Это особый вид демонов, чтобы с ними работать, нужно особое мастерство. Таким магов немного. Точнее, очень мало. В Клезоне, насколько я знаю, только два. А вот в Эльдринии нет ни одного.

— Ладно. Понятно, — проговорил Сергей, — со сном ты не можешь мне помочь. Тогда, может быть, перейдем к реализации моего плана? Ты уже сканировал хозяйку доходного дома?

— Подожди. Сначала мы обсудим вопрос о добре и зле. Прежде чем мы начнем такое вот рискованное дело, нужно внести ясностьв некоторые э… моменты.

— Первое, — начал свою речь Кайден, — я вижу, что ты сам считаешь свой план аморальным. Но гонишь от себя эту мысль. Ты борешься сам с собой в себе самом. Я вижу эту твою борьбу, но не понимаю твою странную логику. Объясни.

— Эм… — Сергей задумался. — Да, мне действительно не нравится придуманный мной план. Но, похоже, выхода у нас нет.

— И что же тебя смущает?

— Шантаж. Мы собираемся использовать добытые тобой знания о мыслях других людей для шантажа.

— И в чем проблема?

— Нельзя так. Это подло — шантажировать людей.

— Понятно. У вас это не принято. Но ты давно не в вашем мире. А у нас тут другие представления о морали.

— И какие же?

— Например, нельзя нарушать клятву.