Первый из них, выхватил чёрную дубинку из куртки и сделал замах. Но стоило мне шагнуть в сторону, как его кисть дёрнулась — и дубинка резко скользнула в сторону, больно треснув другого подельника по плечу. Тот взвыл и, потеряв координацию, столкнулся с другим бойцом.

Второй попытался ударить меня ножом в бок, но я качнул корпусом, и его рука скользнула мимо, возвращаясь к нему самому. Фокус «Тарна» в том, что человек не успевает понять, что наткнулся на невидимую преграду. Лезвие только чудом не распороло ему собственную одежду. Я чуть толкнул его в сторону — он полетел, кувыркаясь, и грохнулся на пол.

Главарь бросился на меня сзади, но я услышал его шаги. Как только он занёс руку, я сделал полуоборот и успел поймать эту руку у самого локтя. Чуть усилил натиск, и голова главаря пошла вниз, а плечо выгнулось в неестественной позе. Он зашипел от боли

Тем временем оставшиеся двое уже были не в лучшем состоянии, их шокировала стремительность драки. Я дал им секундную передышку, чтобы они осознали, что дерутся не с обычным парнем. В их взглядах скользнул страх, смешанный с непониманием.

— Ах ты… — один всё же решился выхватить пистолет из-за пояса. Я не знал, боевой ли он или травмат — да и неважно. Я быстро нагнулся, подхватил с пола брошенную дубинку и метнул её ему прямо в руку. Он взвыл, выронив оружие. Второй решил не повторять ошибку друга и шарахнулся к выходу.

— Пошли вон, — приказал я холодно. — А ты, — я крутанул главаря так, что он чуть не растянулся на полу, — с тобой я ещё не закончил.

Он скривился, но я усилил захват, надавив на нерв под локтем. Он взвизгнул, глаза налились слезами, и громко заорал:

— А, сука, пусти!

Я фыркнул, желания вести с ним долгую беседу о вежливости не было. Всё равно мозгов у него не прибавится. Но на всякий случай я сжал его руку чуть сильнее, заставляя его понять, что не шучу. Он сразу перешёл на более скромный тон:

— Прости, бабуль! А-а-а! Прости… и… и ты, девчуль, прости, — он выдавил из себя это, почти срываясь на стон.

— Вот так лучше, — подтвердил я, после чего потянул его к выходу, чуть ли не волоком. Остальные четверо, стонущие и рычащие, кое-как выбрались наружу по собственной инициативе.

Охранник-старичок, который до этого сидел за столом, поднялся и с уважением кивнул мне. В зале по-прежнему висела напряжённая тишина, но когда я пинком вышвырнул главаря в распахнутые двери, внутри ГИЦ послышались сдержанные аплодисменты. Кто-то свистнул, несколько человек даже заулыбались от облегчения.

— Ты попал, урод! — выдавил главарь, уже оказавшись снаружи и потирая больную руку. — Ты не жилец, слышишь?!

Я лишь пожал плечами. Слишком много угроз я слышал за свою жизнь. Они с улицы ещё покричали, что я труп, а затем прыгнули в белый внедорожник и со свистом укатили.

Когда двери за ними захлопнулись, я выдохнул.

— Спасибо вам… Это было… чертовски круто.

Я обернулся и увидел того самого парня, которому чуть не вмазали по лицу. Он держался за бок, видно было, что его слегка задели во время всей этой суматохи. Я кивнул ему, оглядел бегло на предмет ран, но, похоже, он отделался синяком.

— Да не за что. С ними по-другому нельзя, — ответил я. — Надеюсь, у тебя всё в порядке?

— Да, ничего страшного, — он улыбнулся, но я заметил, что улыбка у него чуть болезненная, словно ему тяжко дышать. — Просто хотел поблагодарить.

— Это лишнее, — я пожал плечами.

Парень посмотрел мне прямо в глаза, а потом сказал неожиданно:

— Меня зовут граф Всеволод Ракитин.

Я приподнял брови. Как-то не ожидал встретить аристократа в очереди ГИЦ. Обычно такие персоны идут сразу к начальству или вовсе доверяют всё личным помощникам.

— Граф? — с ухмылкой спросил я. — Уж извини, но верится слабо.

— Да вот, — он слегка смутился, поправляя галстук, — решаю кое-какие дела. И, если честно, я не сторонник того, чтобы аристократы держали себя выше остальных… В моих глазах мы все равны.

Я аккуратно кивнул, стараясь скрыть удивление. Вот уж не ожидал услышать такую речь от графа. Но он выглядел вполне искренним: молодой, подтянутый, в его глазах читалось какое-то свободомыслие.

— Понятно, — произнёс я. — Уважаю. Не каждый аристократ так думает. Отец твой небось в бешенстве.

— Спасибо, — кивнул Всеволод. — И не только он. Многих раздражает моя позиция. Но зато она у меня есть! А тебе… тебе особая благодарность. Не знаю, кто ты и откуда, но это был благородный поступок. Мало кто бы пошёл на такое.