Кто-то играл в большой теннис, футбол, пляжный волейбол, другие, сидя на трибунах, поддерживали игроков, а остальные отправились в местные кафе или на пляж, где, развалившись на лежаках, принимали солнечные ванны.

Иметь загар для аристократов в своё время считалось постыдным, так как смуглая кожа могла быть только у крепостных, что проводят большую часть жизни на полях, но с недавних пор молодёжь отбросила эти предрассудки.

После того как в газетах появилось изображение жён лорда, отдыхающих на солнце, а на одном из банкетов Клиосса предстала с золотящимся загаром, молодые дворяне решили, что загореть может только истинный аристократ, которому не пристало работать и он беззаботно может валяться под солнцем.

Так то, что ещё недавно являлось постыдным делом, вдруг стало очень популярным, и каждый хотел отправиться на курорт, где можно встретить даже принцев и принцесс из других королевств и завести нужные связи.

Пляж, разделённый на десятки зон в зависимости от стоимости, был заполнен полностью. Единственными местами почти или полностью свободными оставались территория высшей аристократии и пляж Леомвиль.

Если с пляжем семьи лорда всё было понятно, то вот с пляжем для высшей аристократии всё не так однозначно.

Зона не просто ограждалась из-за статуса отдыхающих, здесь было настолько дорого, что даже самые богатые купцы не посмели бы просто так заявиться в это место.

Обслуживали гостей горничные, сами имевшие титулы баронесс, а одевали их в самые дорогие купальники и тщательно следили, чтобы они не допускали своеволия и ошибок.

Разумеется, платили им огромные деньги, и это было ожидаемо, если они будут вынуждены обслуживать графов и герцогов.

Сегодня в этом месте было немного людей, а вернее всего три девушки, самой старшей из которых семнадцать лет.

Одетые в красивые купальники, они блистали своими роскошными юными телами и посмеиваясь обсуждали слухи, пока одна из девушек не заговорила, обращаясь к подруге, лежащей в центре их группы.

— Элли, что теперь будешь делать?

Ей было завидно, что её подруга собирается зацепиться за герцога Леомвиль, но и сделать она ничего не могла, лишь злорадствовать над неудачами подруги.

Лежащая в центре блондинка с утончённым лицом и телом, словно отлитым в божественную форму, ответила, не открывая глаз.

— А что я могу? Герцогиня словно хищник, кружащий над своей добычей, никого не подпускает к его светлости! Даже на банкете мне не удалось с ним поговорить!

Девушка хоть и негодовала по поводу случившегося, но в её голосе это никак нельзя было почувствовать.

Как и многие аристократки, она хотела войти в гарем Виктора, однако на этом пути возникало существенное препятствие в виде Сильвии, которой её муж дал полное право отказывать всем, кем бы они ни являлись.

Даже если девушка одобрит чью-то персону, сам лорд не собирался ни на ком больше жениться, и для этого должны были случиться невероятные обстоятельства, ведь даже забеременевшие аристократки из Корстада не получили такой возможности.

Элли это хорошо понимала, поэтому считала, что необходимо встретиться с Виктором напрямую и завлечь его своим умом и красотой, но даже такая пустяковая вещь оказалась крайне сложно.

Лежавшая справа от неё шатенка по имени Хона, также не открывая глаза, вмешалась в разговор.

— Элли всего пятнадцать лет. У неё будет масса времени, чтобы получить желаемое. Если бы в семью небесного рыцаря было так просто попасть, то в его гареме уже было бы больше тысячи женщин. — после этих слов она открыла глаза и, повернув голову через свою подругу, с негодованием посмотрела на поднявшую эту тему Лизу, а затем обратилась к Элли: — Что сказали твои родители?

Девушка вздохнула, так как ей вовсе не нравилась вся эта тема, да ещё и так публично обсуждаемая.

Отправляясь из королевства Мессая, что находится на северо-востоке от Лиденгарда, герцогиня Элли Рокари планировала сблизиться с Виктором и, войдя в его семью, помочь не только своим родителям, но и всему королевству в целом.

— Наше королевство в упадке. Оно находится в слишком неудобном месте, и рано или поздно его присоединит к себе либо Тиллисат, либо Лиденгард. Если мне удастся выйти замуж за герцога, мы получим огромные выгоды, даже больше, чем если бы я вышла за короля Лантариса.