— Хорошо, ты будешь астрономом. — Однако, сказав это, Виктор кое-что осознал.

В этом мире нет такой профессии, как астроном, потому что людей, изучающих звёзды, называют звездочётами.

То, что сказал мальчик, явно говорило о том, что он не из этого мира или связан с попаданцами.

Прежде чем Виктор успел хоть что-то спросить, Грейг покачнулся вперёд и чуть не рухнул лицом на каменную мостовую, если бы его не подхватила Налита.

Элина вскрикнула от ужаса!

— Брат! — после этого она попыталась вырваться из рук Сильвии, но та крепко её держала.

Налита с мальчиком на руках посмотрела на девочку и, улыбнувшись, произнесла:

— Не переживай, он просто устал.

Она скинула с себя накидку, положила её на землю и, перевернув на спину Грейга, уложила на неё.

Сам мальчик, окружённый толпой рыцарей и дворян, в полуобморочном состоянии медленно поднял правую руку к небу и, глядя на золотого рыцаря, произнёс:

— Н-небо не… не… неправильное… Там прячутся спутники… — сказав это, он потерял сознание, теперь действительно шокировав Виктора.

Герцог посмотрел на небо и не заметил там никаких изменений.

Оно всегда было таким же, как и сейчас. Но мальчик, которого он теперь точно определил как попаданца, называл те вещи, о которых в этом мире никто не слышал и не мог слышать — спутники.

По словам ребёнка, на орбите этой планеты есть спутники, которые не видно, однако пусть познания Виктора в астрономии и не велики, но нельзя спрятать спутник, тем более несколько раз тот упомянул их во множественном числе.

Единственная возможность — это то, что существуют искусственные спутники, которые слишком малы, чтобы их можно было обнаружить невооружённым взглядом.

Однако такое значило бы, что существует раса, способная на создание технологий, которые позволяют им преодолеть гравитацию планеты и выйти в космическое пространство.

Из раздумий Виктора вырвал голос Налиты, которая сидела на земле рядом с мальчиком.

— Ваша светлость, я бы хотела вернуть его во дворец и обработать раны мазью Селасии, прежде чем монах приступит к лечению.

Лорд, опустив голову, отозвал броню, а затем кивнул, давая своё разрешение.

Мазь, названная в честь дочери кузнеца Карама, являлась разработкой некроманта и была способна полностью избавить от шрамов. Однако, если её использовать на уже залеченных ранах, процедура занимала слишком много времени.

Виктор, наблюдая, как Алиман поднимает мальчика, завёрнутого в плащ, вспомнил про свой шрам и левой рукой слегка погладил его, глядя на ребёнка.

Он уже и не помнил себя без него, как и то, каково это иметь два глаза. По правде говоря, он вообще мало пользовался зрением, так как оно лишь ограничивало его.

Ощущения рыцарей были куда важнее и позволяли создавать вокруг себя сферическую область, в которую никто не может проникнуть.

В зависимости от того, где находится маг, он мог расширять эту область или сужать, как, например, во время сна, чтобы не просыпаться от горничных, бродящих по дворцу ночью.

Глаза при этом становились своего рода лёгким дополнением, ведь ощущения в полной мере передавали всю информацию об окружающем мире, вплоть до цвета и яркости.

Это не было картинкой, скорее знанием. Рыцари просто знали, что их окружает, как выглядит, какого цвета, размера и прочие параметры, которые даже зоркие глаза не способны были определить.

Опомнившись, Виктор убрал руку от шрама и, взглянув на шептавшуюся толпу, обратился к Кирану у себя за спиной:

— Поместите графа под арест. — Сказав это, он перевёл взгляд на Лами, сидевшего в ожидании, когда всё это закончится, а затем, поклонившись в его сторону, добавил: — Ваше превосходительство, простите, что прервали вас. Мы удаляемся.

Звёздный маг кивнул, после чего вернулся к девочке, стоявшей перед ним.

Уже через несколько минут вся семья герцога покинула площадь, оставив людей судачить о том, что они видели, но, как и всегда, Виктору было плевать.

Сейчас было куда важнее узнать, что имел в виду мальчик, заявивший, что спутники прячутся.

Грейг, открыв глаза, обнаружил, что спит в большой мягкой кровати, укрытый толстым одеялом.

Впервые в обоих мирах ему довелось очутиться в таком месте. На Земле он помнил только больничную койку, а на территории графа спал на сене, которое принёс в старый особняк.

Глядя на балдахин над кроватью, мальчик медленно повернул голову влево, и это давалось ему непросто, так как боль от малейшего движения проходила по всему телу.

В это время к кровати подошла горничная, которая, увидев, что он проснулся, поклонилась и, представившись, постаралась успокоить ребёнка.

— Господин, вам не стоит двигаться. Монах сказал, что кости хоть и зажили, но телу требуется время для восстановления.