От необходимости врать она раскраснелась и вспотела еще сильней, но похоже, Дилан воспринял это как норму. Он многозначительно вскинул брови и чуть погодя сказал:

— Поня-я-ятно… Как нас учили, значит? Ну сначала мы тренировались чувствовать свою магию, а потом выпускать поток… Хотя выпускать-то и слон бы мог, будь у него дар… Самое главное — контролировать. Вот с контролем весь год и мучились.

Дилан замолк и без прежнего аппетита вернулся к еде. Лера скривилась от досады. Открыл Америку, называется! Ей чёткие инструкции нужны, а не это вот всё!

— А у тебя в… деревне… разве был кристалл? — неожиданно спросил Дилан.

Лера испуганно посмотрела на него, не зная, что ответить. Она чувствовала себя новобранцем, заброшенным в центр минного поля, — куда ни ступи, везде подорвешься. А Дилан ждал.

Ладно, бог не выдаст, свинья не съест. Неестественно ровным голосом Лера спросила:

— Что за кристалл?

Дилан удивленно хлопнул глазами.

— Ну как? Кристалл силы.

— И что он делает?

— Интере-есно… — протянул Дилан. Чуть подумав, придвинулся ближе. — Слушай же, о несчастная девушка из далекой деревни! Когда подаешь на кристалл свой поток, появляется свечение… Ты точно не знаешь? Хм-м, ну ладно… Короче, кристалл светится по-разному, начиная от голубого — это единица, и заканчивая темно-фиолетовой сотней. У меня вот пятьдесят единиц, так красным горит. Ну, это когда полный поток выпускаю. А так, понятное дело, на курсах я для того и учился, чтоб с красного до голубого понижать. Вот нудятина-то… А оттенки! Небо в посевную, небо в засуху, небо в жатву… Тьфу! А красный! Думаешь он один? Не-ет, начинается с оттенка пустыни на рассвете, потом всякие цветочки-ягодки, а заканчивается опять пустыней, только на закате… Проклятые пески! Да я даже не видал их! — Чуть помолчав, Дилан ухмыльнулся и подмигнул: — Ну хоть какая-то радость, когда силенок маловато, а? Учить меньше. И пускай завидуют те, у кого под сотню единиц или больше!

Лера не думала, что кто-то может ей позавидовать, однако, информацию Дилан выдал нужную, и, похоже, без этого кристалла не обойтись.

— Где его взять?

— Чего? Кристалл?

Дилан почесал макушку. Потом глянул на свою жирную пятерню, ругнулся и вытер пальцы о штаны.

— Это же обучающие кристаллы! На курсах используются, да в школах у патрициев… Но вообще-то, если денег много, то в Канцелярии можно купить. У тебя много денег?

Лера отрицательно мотнула головой и, обмирая от волнения, задала следующий вопрос:

— А ты как свою магию увидел?

Не спеша отвечать, Дилан уперся в неё вопросительным взглядом.

— Расскажи, пожалуйста, — прошептала Лера, пряча глаза.

— Расскажу, если так хочешь… Только оставь лепешку, она пять медяшек стоит.

Лишь после его слов Лера заметила, что крошит хлеб.

Короткими, сухими фразами Дилан рассказал, как его учили чувствовать свою магию и выпускать поток, а в конце добавил:

— Знаешь, Вэлэри, за обман на испытаниях очень суровое наказание. В прошлом году один идиот пронёс в лабиринт свечку, так теперь сослан на хлопковые поля на четырнадцать лет, а семья его выплатила огромный штраф и стала изгоями. И заметь, это патриции.

Лера немигающе уставилась в поцарапанную столешницу. Действительно, жёстко. Такого она не ожидала.

Доедали они в молчании. Молча же Дилан проводил Леру к городским воротам, только по пути кивнул на серый трехэтажный дом, сказав, что в одной из квартир живет его семья.

За воротами он придержал Леру и, отведя в сторону, долго сверлил пристальным взглядом.

Лера не выдержала:

— Ну что? Что?

— Да ничего, — хмыкнул Дилан. — Тоже вот спросить хочу. Очень уж интересно… Я с тобой стольким поделился, ты ведь тоже… поделишься со мной? — он широко улыбнулся, но глаза остались подозрительными, цепкими. — Открой тайну, Вэлэри. Как ты двадцать кристаллов набрала?

Дэр Флавий бушевал. Нет, он не размахивал руками, не выворачивал землю своей магией и даже не кричал. Главный садовник бушевал внутри. А наружу холодным, ядовитым туманом сочились фразы:

— Вы что же, лиа Дартс, считаете, что за сон до обеда вам заплатят в двойном размере?

— Посмотрите, лиа Дартс, на политые вами два дерева. А теперь на те двадцать, которые еще осталось полить. Что вы чувствуете? Надеюсь, собственную бесполезность.

Лера чувствовала лишь голод, усталость в напряженных руках и то, как липнет платье к потному телу.

А дэр Флавий не просто смотрел, как она таскает воду. Этот… нехороший человек ходил следом и нудел-нудел-нудел… Еще и каждое его «лиа» звучало особо презрительно. Похоже, не давал ему покоя тот факт, что Лера, с ее-то силенками, смеет называть себя одаренной.

Впрочем, Лера на садовника не злилась. И без того несчастный дэр Флавий переживал за своих зеленых подопечных и каждое утро бегал к секретарю в надежде на радостную весть о студенте-«воднике». Однако очередь из желающих почему-то не выстраивалась, и срывался дэр Флавий на безответной первокурснице.

А сегодня Лера еще и проспала. Какому же начальнику это понравится?

Вечером она села медитировать, сделала все, как советовал Дилан, и у нее получилось! Магия тёплым клубком воздуха крутилась прямо в груди!

Наверное, крутись там что-то другое, то впечатления были бы отнюдь не радостными. Как минимум затошнило бы. Но воздух… Невесомый, ласковый, он щекотал, играл на невидимых струнах и звал в полёт. Вот счастья-то было! И не так уж сложно оказалось почувствовать магию — всего-то перетаскать пару сотен ведер воды да съесть на ужин черствую булку, и усталый организм отключил мозг. Хоть патентуй способ, ведь Дилан-то говорил, что обычно на это уходят пара-тройка недель.