Шрифт:
Где-то во дворце.
– Ну, что выяснил?
– Она ничего не помнит.
– Что значит не помнит?
– То и значит. Не помнит день суда.
– Кхм. Есть предположения?
– Побочное действие любовного зелья?
– Вероятно. Не спускай с нее глаз. На всякий случай.
– Я и не собирался: ведь сейчас начнется самое интересное…
Глава 17
АР СТИР САРОМ. До сих пор день 11
– «Его глаза красны, как розы две,
Такие не видала я нигде.
Его ресницы как опахала,
Длинные, как пчелиные жала.
А бровей изгиб остер и крут,
Из-за них кажется, что он какой-то плут.
Но он не плут, он Генерал,
Великим Полководцем народ простой его звал… – завывала я. – А потом припев:
– Ах, эти волосы и этот стан,
Увидел один раз – и пропал!
А сахарные лепные уста?
Любая Ара обзавидуется на раз-два!
И нежный ласковый голосок,
По воздуху трепещет как на ветру колосок…
Прекрасный Лорд, прекрасный Стир Саром,
Все мысли о тебе и ни о ком другом!»... Ну, что скажешь?
Ройза издала какой-то непонятный звук: что-то среднее между индюшачьим криком и лошадиным ржанием.
– Я это целый день писала, – предупредила я на всякий случай. – Долго придумывала рифму к «Стир Саром», вначале хотела написать «Ты будешь классным стариком», но решила, что это будет чересчур. Ну, что молчишь?
Экономка подвзвигнула. Я аж вздрогнула.
– Ар-ра Самара… Неужто вы это сами написали?
– Говорю же: целый день старалась! Ну, что думаешь?
– Человек вы, конечно, талантами не обделенный… Вон как рисовать умеете. Но вирши сочинять… – отчего-то очень осторожно начала она, – на вашем месте я бы поберегла психику бедного человека.
– Слишком хорошо? – расстроилась я.
Она закашлялась.
– Чересчур хорошо!
– Так это ж замечательно! – обрадовалась я. – Это же показывает всю глубину моих к нему чувств! Вот спою у него под окном – и он ка-ак поймет, как сильно мне нравится!
– С-споете под окном? – Ройза уронила вышивку и отчего-то начала заикаться. – В-вы ему это под окном петь собрались?!
– Так а под чем еще? Это ж серенада! Платье готово? Ух ты, ты настоящая кудесница! Помоги-ка надеть. Не будем откладывать дело в долгий ящик, все равно клиентов нет. Вот прямо сейчас и пойдем петь! Ты на лютне играть умеешь?
Ройза уставилась на меня с открытым ртом. Ясно, впечатлена силой моей любви. Может, даже завидует: ей-то все духу не хватает Вотеку признаться. А может, муза не навещает.
– Не переживай, – пожалела ее я, – я тебе тоже помогу. Как только заполучу Генерала, помогу тебе такую серенаду Вотеку написать – закачаешься!
– Так я уже… – очень слабо отозвалась экономка, – Ара Самара, может, все же не стоит? Где же это видано, чтобы приличная Ара серенады мужчинам под окнами пела? Это же верх непорядности!
– Эти устои пора менять, – напыщенно провозгласила я, – вот я и начну это делать. А то эти приличия уже достали. Ты со мной или как?
Ройза поджала губы. Решительно сверкнула глазами.
– Если ваши чувства к Генералу искренни – то я с вами!
– Ты просто прелесть! Ну, пошли!..
Однако спеть серенаду немедля мы не успели.
Пришла вторая по счету заказчица. Когда зазвенели придверные колокольчики, мы с Ройзой не сговариваясь метнулись к нашему наблюдательному пункту – лестничной площадке на втором этаже – и осторожно свесились вниз.
Клиентка была одна. И я ее даже узнала, а когда узнала, просто невероятно удивилась: это была та самая мамушка, которая засекла меня на пару со своей подопечной! Мои глаза расширились: а она-то что здесь потеряла?
– Кхе-кхе, здравствуйте, – приветствовала она Вотека, осторожно озираясь, – это вы Скромный Художник?
– Добрый вечер, – отозвался мой конюх, – да, это я.
– Скажите, а это… Случайно, не ваша работа?
Свесившись сильнее, я увидела, как она выложила на стол перед Вотеком ту картинку, которую я тогда обронила перед ними. Вотек «смущенно» раскашлялся:
– Обычно я не рисую такие картинки… Но это было нарисовано на заказ.
– Правда? А… не могли бы вы нарисовать что-нибудь эдакое… и нам?