Возвращаясь домой, я чувствовал тяжесть в ногах и в голове, но знал, что обед с Розалией станет тем самым моментом, который скрасит этот день. Мы не успели поговорить утром, но сейчас я был настроен наверстать упущенное.

Однако едва я переступил порог, как меня встретила настоящая буря. Слуги метались из угла в угол, дворецкий выглядел встревоженным, будто сам видел демонов, а два охранника стояли у двери с таким видом, будто готовы броситься на кого угодно.

— Что здесь происходит? — мой голос прозвучал как удар грома.

Дворецкий бросился ко мне.

— Ваше сиятельство... госпожа Розалия... — он запнулся, перевёл дыхание и добавил: — Она сбежала.

На мгновение я подумал, что ослышался.

— Повторите.

— Госпожа Розалия сбежала с учителем. Они... вместе покинули поместье сегодня утром.

Мир вокруг начал меркнуть. Всё моё тело сковало ледяное напряжение.

— Вы в своём уме? — спросил я, хотя внутри уже закипала ярость.

— У нас есть доказательства, милорд. Вот, — дворецкий протянул мне письмо.

Его руки дрожали, но я не заметил этого. Мой взгляд упал на бумагу, написанную рукой Розалии.

"Простите меня за всё. Я не могу выйти за вас замуж. Моя любовь принадлежит другому, и я не могу больше притворяться. Уходя, я лишь надеюсь, что вы сможете найти в себе прощение. Р"

Ледяная магия вырвалась, не подчиняясь воле. Воздух вокруг замерз, треск льда раздался по всему холлу, превращая пол в каток. Слуги отшатнулись, едва удержавшись от падения.

Я сжал письмо так, что оно захрустело в моей руке, и обжёг его взглядом, пытаясь поверить в то, что читал.

— Где они? — мой голос был тихим, но в нём звучала угроза.

— Они уехали на восток, — выдавил дворецкий. — Лошади из конюшни пропали, как и несколько мешков с провизией.

Моя ревность и ярость кричали о предательстве, но где-то в глубине сознанияначал звучать другой голос. Что-то было не так.

Я закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. Вспомнил её взгляд, её слова, её решимость. Она не была трусихой, не была той, кто сбежит так, не оставив объяснений. Письмо выглядело подозрительно: слова слишком шаблонные, будто из любовного романа, и не похожи на её стиль.

— Вы проверили её покои? — спросил я, стараясь сдерживать себя.

— Да, милорд. Там ничего необычного. Лишь... книги, которые она брала из библиотеки, — добавил он, сдавленно сглотнув.

Мои мысли завертелись, складывая воедино куски этого пазла. Если она планировала сбежать, зачем оставлять книги? Почему писать столь сентиментальную чушь, которая так не походила на её манеру изъясняться?

— Сколько времени прошло с тех пор, как её видели в последний раз? — спросил я, всё ещё пытаясь охладить свою ярость.

— Четыре часа, ваше сиятельство.

Я сжал зубы. Моя ревность требовала крови, но разум всё громче твердил: я что-то упускаю, тут что-то не так

— Осмотреть все пути на восток, — резко бросил я. — И подготовьте для меня отчёты обо всех слугах, которые видели или говорили с госпожой за последние сутки.

Моя магия всё ещё трещала по холлу, но я уже был уверен в одном: я во всем разберусь безотлагательно, я совсем не тот человек от которого можно вот так просто сбежать.

Я стоял в своём кабинете, уже собранный и холодный, как лёд, который трещал в холле час назад. Моя магия улеглась, но ярость оставалась со мной, направленная внутрь. Все зацепки в этой истории были столь же шаткими, как слуги, пытающиеся объяснить свои действия.

Первым я вызвал к себе Генриетту и Марию. Оказавшись в моём кабинете, обе выглядели смущёнными, будто пойманные на месте преступления. Генриетта теребила платок, не поднимая глаз, а Мария нервно переминалась с ноги на ногу.

— Расскажите мне всё, что вам известно, — начал я, пристально глядя на них. —Почему учитель остался наедине с моей невестой, вопреки моему прямому приказу? Мария первой попыталась заговорить, но её голос был слабым.

— Милорд... учитель такой... — она запнулась, словно подбирая слова. — Он такой... обаятельный. Восхитительный... манерный...

Генриетта кивнула, торопливо добавив:

— Любая бы потеряла голову, милорд. Прошу вас, не судите Розалию строго.

Возможно, она просто... поддалась его чарам.

Я смотрел на них, чувствуя, как во мне вновь закипает гнев. Слова звучали так, словно учитель был каким-то сказочным принцем, способным покорить любую женщину. Но это не объясняло, почему они так легко допустили то, что произошло.

— Вы были там, — резко бросил я. — Вы видели их? Вы говорили с Розалией перед тем, как они исчезли?