— Вон там, — Ирина указала на овраг. — Там те, кто его видел. Может студенты?

Мы осторожно приблизились к краю… и в этот момент оттуда выскочили две фигуры. Они метнулись между деревьев так быстро, что мы не успели разглядеть их лица.

Не раздумывая, я рванул следом. Позади послышался топот — Ирина и Костя тоже включились в погоню.

Мы вырвались на лесную опушку. Можжевельник редкими кустиками торчал из влажной почвы, а перед нами стояла стена деревьев. Костя первым застыл, выставив руку вперед —полный стоп.

— Это не наши, — Ирина прищурилась. — И их больше, чем двое. Там… они за опушкой.

Её зеленая нить, тонкая, почти невесомая, начала расщепляться. Из одной линии она превратилась в семь переплетающихся потоков, которые извивались в воздухе и тянулись к деревьям.

Наконец показались они. Из-за деревьев вышли люди. Нет, это были не просто люди — профессиональный отряд. Тактические чёрные костюмы, маски скрывали лица по нос. Черные рубашки под разгрузочными жилетами с десятками карманов, тонкий воротник-стойка, мягкие кожаные вставки с тиснением под кожу. Берцы из матовой кожи, усиленные голенища. На мысках — стальные протекторы, отполированные до зеркального блеска, с гравировкой, напоминающей орла.

Семь фигур к которым и вели нити Ирины. Семь пар глаз, которые смотрели прямо на нас.

И тут началось…

Поместье Потаниных встретило гостей прохладным осенним вечером. Велимир Святославович, слегка пошатываясь, брел по подъездной аллее, периодически останавливаясь и прищуриваясь на яркие фонари. Его длинные седые волосы растрепались, а щегольской сюртук сбился набок. За ним, стараясь держать величественную осанку, следовала графиня Потанина. Её лицо с каждым шагом становилось все бледнее — действие эликсира подходило к концу, и она снова начинала ощущать холод смерти в своих венах.

«Это ж надо такое придумать — газированное вино!» — древний некромант в очередной раз споткнулся. — «Демоны их разбери! В мои времена вино было как вино — хоть ложкой ешь. Густое, терпкое… а тут… пузырьки! В носу щиплет, в голову бьет… Того и гляди, с ног свалит!»

У парадного входа их встретил дворецкий Семен Архипович — высокий сухопарый старик, проработавший в поместье без малого тридцать лет. При виде хозяйки и её гостя он заметно побледнел, но сохранил невозмутимое выражение лица. Хотя его руки, державшие серебряный поднос с графином, едва заметно подрагивали.

— Добро пожаловать домой, госпожа графиня, — произнес он с легким поклоном. — И вам… добро пожаловать, господин Велимир Святославович.

За спиной дворецкого маячили горничные в накрахмаленных передниках, которые тут же начали перешептываться, прикрывая рты:

— Гляди, гляди — опять этот старик! А от графини… мертвечиной воняет.

— Тише ты! Услышат же!

— А что услышат? Правду? Видела, как она вчера по саду бродила? Как призрак! И цветы за ней вянут.

Велимир Святославович, чей слух за века практики ничуть не ухудшился, только хмыкнул и, пошатнувшись, оперся о стену. Прислуга… всегда одно и то же.

На широкой мраморной лестнице графиня вдруг остановилась:

— А мальчишка-то… неплох, правда?

Старый некромант расплылся в пьяной улыбке, заставив ближайшую горничную в ужасе перекреститься:

— Димка-то? — он мечтательно прищурился. — Ох, этот… этот далеко пойдет! Вот где характер! — Велимир Святославович размашисто хлопнул себя по колену. — Огонь пацан! Нет, ты видела, как он держится? Как смотрит? В глазах — сталь, в душе — пламя!

Он покачнулся, но удержал равновесие, схватившись за перила:

— Вот в мое время… в мое время такие империи создавали! Армии вели! А сейчас что? — он презрительно скривился. — Все по углам жмутся, все чего-то боятся… А этот! — Велимир Святославович пьяно погрозил пальцем невидимому собеседнику. — Этот — медведь! Хватка железная, взгляд острый…

— Волк, — машинально поправила Потанина, но тут же осеклась под насмешливым взглядом старого некроманта.

— Да хоть волк! — он широко взмахнул рукамия. — Суть не в том! Главное — стержень есть! Яйца стальные, понимаешь? — он наклонился к графине. — За таким люди пойдут! Потому что чувствуют — не предаст, не струсит, своих не бросит!

Графиня только пожала плечами, наблюдая, как старый некромант, бормоча что-то про «молодежь» и «ничего не понимают», направляется в сторону кабинета.

Велимир Святославович тяжело опустился в кресло-качалку, инкрустированное потемневшим от времени серебром. Древесина тихо застонала под его весом. Графиня прикрыла массивную дубовую дверь кабинета, с глухим щелчком отрезая их от любопытных ушей прислуги.

Старый некромант поерзал, устраиваясь поудобнее, и его цепкий взгляд остановился на графине.