Копатели засуетились, начали быстро сворачивать свой нехитрый лагерь. Все их «богатство» состояло из потрепанных палаток, какого-то древнего оборудования и нескольких ящиков с находками. Со своего наблюдательного пункта — плеча Полозова — я внимательно следил за их суетой.

А трактор-то у них явно для раскопок. Интересно, что они тут откапывали? В фасеточном зрении мухи колонна техники копателей выглядела причудливо — мир разбился на сотни крошечных фрагментов, в каждом из которых отражалась часть картины. Четыре машины — ржавый фургон с облезлой краской, видавший виды джип с помятым капотом, древний трактор, весь в подтеках масла, и замыкающий процессию еще один фургон.

Все выглядело вполне обычно для черных копателей… пока последняя машина не поравнялась со мной.

Я почувствовал это мгновенно — даже сквозь примитивное сознание мухи. Внутри фургона находилось что-то… нечто, излучающее мощную некротическую энергию. Ни живое, ни мертвое — словно застывшее между двумя состояниями. И что-то в этой энергии казалось пугающе знакомым, оно словно меня звало.

Связь оказалась настолько сильной, что даже мушиные инстинкты отступили — я застыл, не в силах оторвать взгляд от удаляющегося фургона. Что они там откопали? Если это какой-нибудь древний некромант в анабиозе… твою мать, только этого нам не хватало для полного счастья. Одно дело — мой дружелюбный Пушок, и совсем другое — разбуженный и очень злой маг смерти.

— На выход! — голос Полозова прозвучал как удар грома. — Строиться в две шеренги!

Я тут же вернулся в свое тело. В висках все еще пульсировал отголосок той странной связи.

Мы выстроились на пыльной дороге. Территория за забором выглядела… многообещающе.

— Вы находитесь на нейтральных территориях, — голос Полозова разносился над притихшей толпой студентов. — На диких землях Пригорья.

Я окинул взглядом окружающий пейзаж, и на мгновение даже залюбовался — место было диким, но по-своему красивым. Обширное поле, поросшее высокой, по пояс, травой, плавно переходило в холмистую местность. Осень уже коснулась этих мест — золотистые волны колосьев колыхались под ветром, создавая иллюзию бескрайнего моря.

За полем начинался лес — не эти жалкие островки чахлых деревьев, что торчали посреди поля, а настоящая чаща. Темно-зеленая стена вековых сосен и дубов выглядела неприступной крепостью. А на горизонте, за лесом, вздымались горы — их вершины терялись в утренней дымке. Между холмами змеились глубокие овраги, заполненные утренним туманом.

— В течение двух часов должны открыться порталы, — продолжил Полозов. Рядом с ним переминался с ноги на ногу Аркадий Семенович Воробьев, младший преподаватель по Предвидению и Пророческим Практикам. Его в шутку называли «Профессор мы все умрем».

Полозов открыл планшет, изучая показания приборов:

— Да, судя по сейсмической активности, это произойдет в ближайшие пару часов. Разбиваемся по парам — всего пятнадцать пар. Баллы засчитываются попарно — убили двадцать тварей, очки на двоих.

Костя просиял и рванул ко мне:

— Отлично! А то у меня с магией сейчас полная… — он осекся под тяжелым взглядом Полозова.

— Ведьминов! — рявкнул профессор. — А ну отошел от Волконского! Я вас в паре не поставлю — вы мне тут все к чертям собачьим разнесете. Ты будешь с Витасом.

— Что?! Нет! — Костя схватился за голову. — Только не с рыжими! С кем угодно, профессор! Только не с ними!

— А ты, Волконский, — Полозов проигнорировал мольбы Кости, — будешь с Ириной Потаниной.

Темноволосая девушка подошла ко мне, и в её глазах плясали озорные искры. Что-то в её улыбке напоминало кошку.

— Привет, — промурлыкала она.

— Ну привет, — я окинул её внимательным взглядом.

— Слушай, Дим, есть небольшая проблемка, — она игриво наклонила голову. Оглянувшись по сторонам, она медленно отодвинула форменный пиджак.

Я увидел её правую руку и замер — от запястья до кончиков пальцев кисть выглядела… мертвой? Бледная, обезвоженная кожа обтягивала изящные кости красотки.

М-да… похоже, кто-то заигрался с силами, которые не так просто контролировать…

Порой жизнь подкидывает сюрпризы в самый неподходящий момент. Вот, например, сидишь ты на уроке, честно пытаешься не уснуть под монотонное бормотание профессора о «квантовых флуктуациях эфирных потоков», и тут — бац! — на парту падает сложенная вчетверо записка.

Именно в такую ситуацию и попала Елизавета Литвинова, которая теперь нервно переминалась с ноги на ногу на площадке парадной лестницы между первым и вторым этажом.

Её тонкие пальцы в очередной раз развернули безнадежно измятую бумажку:

«Нам нужно встретиться. Часовая башня, сегодня в три. Дмитрий.В.»

Лиза прислонилась к старинным перилам, рассеянно теребя форменный галстук. В огромном витражном окне за её спиной светило тусклое осеннее солнце.

Что за ерунда творится? Неделями делать вид, что они незнакомы, проходить мимо с каменным лицом, а теперь — записки подбрасывать? Её способности эмпата буквально вопили о неправильности происходящего.