Эльза ловко выскользнула из-под его руки, отступая на безопасное расстояние:

— Ну конечно. Мой папаша не так богат, как твой. И уж точно не владеет половиной северных территорий.

— Знаешь, — Дамир развернулся к ней, окидывая оценивающим взглядом с головы до ног, — дело не только в деньгах. Хотя они, конечно, приятный бонус. Ты еще не знаешь кем я был в прошлом мире…

В его глазах мелькнул опасный огонек:

— Да, мой отец контролирует крупнейшую сеть порталов выше пятого уровня. Половина торговых путей империи проходит через наши земли. А я… — он сделал шаг к ней, — я еще не выбрал себе достойную партию. Так что если будешь себя хорошо вес…

Но договорить он не успел — дверь с грохотом распахнулась, и в комнату влетела запыхавшаяся девушка. Судя по её виду, она бежала через всю академию.

Державина Ольга Борисовна — длинноногая иномирка с растрепанной русой косой.

— Я… я из медицинского корпуса, — выпалила она, пытаясь отдышаться. — Северов очнулся! Его спас Дмитрий Волконский.

Эльза резко побледнела.

«Как он смог?» — в её голове тут же возникли тревожные мысли. — «Как этот выскочка умудрился справиться с иномирской скверной? Хотя… возможно, все дело в том, что сам Волконский тоже иномирец. »

— Нужно с этим уродом заканчивать! — процедил Дамир, сжимая кулаки.

— Ну, я бы не сказала, что он урод, — хихикнула Ольга.

Дамир медленно повернулся к ней. В его взгляде читалось плохо скрываемое раздражение — как-никак, он по праву считался самым красивым парнем академии, и такие замечания задевали его самолюбие.

— Да? — протянул он с усмешкой. — Тогда тем более его надо грохнуть.

Когда Ольга и Дамир покинули комнату (последний эффектно хлопнул дверью), Эльза снова вышла на связь. Но на этот раз рядом с Юсуповым за столом сидел еще один человек — Георгий Песков, председатель совета корпорации «Родославъ».

Эльза едва не потеряла сознание. Одно дело — отчитываться только перед Юсуповым, а тут еще человек, чье состояние могло соперничать с казной небольшого государства.

— Господа, — она собрала всю свою волю в кулак. — Может, пора сказать Дамиру Голицыну и остальным, что Дмитрий не цель для уничтожения? Что он, как иномирец, наша цель, как главный союзник? Иначе Дамир может его убить…

— Нет, — отрезал Юсупов. — Ты действуешь в прежних условиях. О том, что он иномирец, пока никто не должен знать. Ты и сама недавно пыталась его прикончить.

Песков просто молча кивнул, но от этого кивка по спине Эльзы пробежал холодок.

— Придет время, и мы все расскажем нашим детям, — добавил Юсупов. — Наши дети — наше будущее. Но ты следи, чтобы Дамир не прикончил Дмитрия… или наоборот.

После предательства друга, наставника и по совместительству верховного архимага, душа демонолога, одного из предателей застряла в Межреальности — пустом пространстве между мирами, куда попадают неприкаянные духи. И колбасило его там знатно…

А мысли… мысли крутились в голове меняясь с самобичевания на самооправдания:

'И как же паршиво умереть вот так. Предателем… теперь только и остается, что думать — зачем я на это пошел? Убил друга, наставника, предал его в числе других. Но сделал бы я так еще раз? О да!

Он мысленно усмехнулся, вспоминая выражение лица архимага в момент активации печати. Такое… растерянное. Непонимающее. Помнить это бесценно.

«В конце концов,» — размышлял он, — «сила должна принадлежать тем, кто готов ради нее на все. А не тем, кто прикрывается красивыми словами о морали и чести. Ха! Мораль — это костыль для слабаков. Он был слишком… правильным. Слишком идеалистичным. С такими взглядами долго не живут.»

Но даже в водовороте самолюбования временами проскальзывала предательская мысль — а что, если они ошиблись? Что, если их страх перед его силой был напрасным?

«Глупости!» — обрывал он себя. — «Двенадцать высших магов не могут ошибаться. Он был слишком опасен. Слишком непредсказуем. Мы сделали то, что должны были.»

И тут сквозь вечную пустоту пробился голос — молодой, отчаянный, пропитанный болью:

«Я призываю тебя! Я, Алексей Мещерский, последний из рода, предлагаю свою кровь, свое тело, свою жизнь!»

«О, как интересно,» — демонолог прислушался. Мальчишка явно не знал, во что ввязывается — призывать неизвестную сущность в собственное тело? Какая очаровательная наивность.

«Я отдаю все, что у меня есть!» — звенел голос. — «Род Мещерских на грани краха! Мне нужна сила! Любая цена!»

«Любая цена?» — демонолог мысленно облизнулся. — «О, мальчик, ты только что сделал мой день. Или век — кто ж разберет, сколько я болтался в этой пустоте?»

Печать призыва вспыхнула, утягивая его сущность прочь из пустоты. Последним, что он услышал, был отчаянный шепот: