— Да что ж такое, — бормотал он себе под нос, — словно кто-то… нет, такого просто не может быть. Уже лет пятьдесят никто не пытался… наверняка просто старческие глюки. Но я должен все проверить…

Печати под его пальцами вспыхивали все ярче, словно чувствовали то же самое напряжение.

— Спокойно, старый дурак, — академик сделал глубокий вдох.

И тут его буквально подбросило на месте. Волосы на загривке встали дыбом, в животе похолодело, а где-то под ложечкой противно заныло. Северов застыл как гончая, почуявшая дичь. Его глаза расширились, ноздри раздулись, а рука непроизвольно дернулась в призывном жесте печатей.

«Твою ж мать!» — мысленно выругался академик. — «Вот оно! Прямо за этой дверью… что-то настолько мощное, что даже печати вибрируют. И это определенно не разрешенная магия. Больше похоже на… иномирскую… нет, быть такого не может!»

Он осторожно приблизился к двери, из-за которой исходили странные колебания силы. Сила казалась смутно знакомой — то ли иномирская, то ли что похуже. В любом случае, явно ничего хорошего.

«Ну-ка, ну-ка,» — Северов прижался ухом к двери. — «Что у нас тут?»

Тишина. Хотя его обостренные чувства буквально вопили о том, что за дверью кто-то есть.

Северов вежливо постучал. Никакой реакции. Он постучал громче — тот же результат.

«Вот же зараза!» — академик начал закипать. — «Я же жопой чую — там кто-то есть!»

Он попробовал открыть дверь — заперто. Конечно заперто, кто ж будет заниматься запрещенной магией при открытых дверях?

Северов отступил на шаг. Его пальцы начали плести сложный узор в воздухе, губы беззвучно шептали заклинание. В его ладони начала формироваться печать — прозрачная, серебристая. Она медленно принимала форму ключа, идеально подходящего к любому замку.

«Сейчас мы посмотрим,» — академик направил светящийся ключ к замочной скважине, — «что тут у нас за умники завелись…»

Северов решительно толкнул дверь, держа наготове боевое заклинание. За свою долгую карьеру в академии он повидал достаточно, чтобы быть готовым ко всему. Но то, что предстало его глазам, заставило его на мгновение застыть в дверном проеме.

В центре комнаты, освещенной лишь тусклым светом настольной лампы, в позе лотоса восседал Дмитрий Волконский. А рядом с ним, устроилась Ирина Потанина в полупрозрачной ночной сорочке.

«Да он совсем попутал,» — пронеслось в голове академика. — «Шашни крутит.»

Он откашлялся, вкладывая в этот звук всю мощь своего преподавательского негодования:

— Что здесь, позвольте поинтересоваться, происходит?! Молодая леди, вы хоть осознаете всю… неприличность вашего положения? В ночной сорочке! Наедине с юношей! Да что скажет ваша семья, когда узнает? Немедленный брак — это минимум, на что вы можете рассчитывать после такого скандала!

Он перевел испепеляющий взгляд на Волконского, который все еще сидел с закрытыми глазами, словно вовсе не замечая бушующего преподавателя:

— А ты, Дмитрий! Я-то думал, у тебя хватит благоразумия… Позорить древний род такими похождениями! Твоя сестра будет в ярости, когда узн…

Волконский медленно повернул голову, и слова застряли у Северова в горле. Что-то было категорически не так…

А потом началось.

Стены задрожали. По потолку поползли трещины. С хрустальной люстры посыпались осколки, разбиваясь о пол радужной крошкой. Пол под ногами заходил ходуном, как палуба корабля в девятибалльный шторм. Картины на стенах, одна из них сорвалась и рухнула, взорвавшись фонтаном осколков.

В воздухе начала сгущаться мана — густая, почти осязаемая. Она собиралась в светящиеся сгустки, похожие на капли ртути, которые медленно стекались к центру комнаты. Там, между Волконским и Ириной, формировался шар эфирной маны — настолько мощной, что воздух вокруг него плавился, искажая пространство.

Северов, как опытнейший маг, мгновенно понял — дело нечисто. Его пальцы сами сложились в печать развеивания иллюзий, губы зашептали нужные слова.

Реальность вокруг заколебалась, словно отражение в пруду. Магическое марево начало таять, открывая истинную картину происходящего.

И от этой картины у академика волосы встали дыбом.

Теперь перед ним были совсем другие студенты — старшекурсники, которых он прекрасно знал. А посреди комнаты пульсировал все тот же шар.

— Какого демона… — выдохнул Северов, чувствуя, как холодеет затылок. — Что вы творите?! Иномирская магия запрещена! При зачислении… вы же давали клят…

Договорить он не успел. Шар внезапно схлопнулся. Волна ударила академика в грудь, отшвырнув к стене как тряпичную куклу. Удар головой, а потом его поглотила темнота.