— Докладывайте, — его голос звучал так, словно он делал одолжение, снизойдя до этого разговора.

— Мы… возникли осложнения, — Эльза нервно теребила кончик белой косички. — Дамир попытался спровоцировать Волконского на конфликт, заманить в ловушку, но… — она запнулась, подбирая слова. — Все пошло не по плану.

— Неужели? — иронично спросил Юсупов.

— Он оказался… не таким, как мы ожидали, — Эльза подалась вперед. — Очень грамотный, расчетливый. Когда мы загнали его в угол, он не стал нападать или защищаться. Вместо этого… он начал переговоры. И сумел убедить нас, что ему абсолютно безразлична разница в цвете стержней.

— Любопытно, — Юсупов сложил пальцы домиком. В тусклом свете экрана его перстни тускло поблескивали. — Продолжайте.

— Он прошел проверку на детекторе лжи. Добровольно. И знаете, что самое странное? Он ничего не обещал, не клялся в верности, не пытался выторговать себе безопасность. Просто… сказал, что помнит только предательство и смерть.

Юсупов откинулся в кресле, и по его губам скользнула едва заметная улыбка:

— Знаете, Эльза… похоже, наш юный друг в прошлой жизни был не просто воином. Такой подход к переговорам… — он сделал паузу, словно смакуя мысль. — Он говорит как человек, привыкший править. Заметьте, ни одного прямого обещания, ни одной конкретной гарантии. Только рассуждения о чувствах и неполной памяти. Изящно… очень изящно.

Он побарабанил пальцами по столу:

— Либо перед нами дипломат, либо… — его глаза сузились, — действительно кто-то, кто стоял намного выше простого воина в иерархии того мира. И если это так… игра становится гораздо интереснее.

Экран погас, оставив Эльзу в темноте…

Проснулся я с весьма скверным настроением. Впрочем, одна мысль все же поднимала его — сегодня пятница, а значит в столовой будет моя любимая запеканка и тот самый вишневый компот, от которого сводит челюсть. Маленькие радости скрашивают даже самое паршивое утро.

После утренних процедур мы с Костей и компанией рыжих близнецов двинулись на завтрак. И да — аромат свежеиспеченной картофельной запеканки с мясным фаршем и хрустящей сырной корочкой встретил нас еще в коридоре.

Ирину я заметил издалека — она сидела за столом в центре столовой, и вокруг образовалась настоящая зона отчуждения. Любой, кто пытался приблизиться к «её» территории, мгновенно менял траекторию движения, напоровшись на убийственный взгляд. Талант, ничего не скажешь — умудриться одними глазами создать вокруг себя периметр безопасности.

Мы, естественно, направились прямиком к ней — было очевидно, для кого она держала оборону над свободными местами.

— Где были, что делали? — выпалила она, не дав мне даже толком опуститься на стул.

— Да решали небольшие проблемки, — я пожал плечами, утаскивая с её подноса кусочек сыра.

Ирина прищурилась, и на секунду мне показалось, что сейчас начнется допрос с пристрастием. Но она лишь поджала губы:

— Что делаешь завтра? Суббота все-таки. Может, есть желание встретиться с моим дедом, пообщаться?

— Нет, — я покачал головой. — У меня родовые дела. Очень важные. К тому же, я обещал Косте, что если останется время, мы навестим его семью.

Ирина медленно, очень медленно положила столовые приборы. В её движениях читалось то особое спокойствие, которое бывает перед бурей. Но она лишь кивнула, явно загоняя недовольство куда-то глубоко внутрь:

— Ну хорошо.

Она поднялась и ушла, оставив нетронутый завтрак. Костя тут же подтянул к себе её поднос с видом человека, выигравшего в лотерею:

— Ну что, приступим к трапезе?

В столовую вошел Северов — вроде уже бодрый, но какой-то дерганый. Его тут же окружили другие преподаватели, наперебой поздравляя с выпиской из медицинского корпуса и возвращением к работе. Они всей толпой направились к преподавательскому столу.

До меня долетали обрывки разговоров — Северов действительно ничего не помнил о случившемся. А преподаватели, как стервятники, кружили вокруг него с расспросами. Кто-то интересовался деталями нападения, кто-то — самочувствием, но большинство явно пыталось выведать подробности о том, что же произошло в заброшенном крыле.

Мимо их стола к своему месту прошел Полозов, на ходу ведя не очень приятный разговор по телефону. Его лицо выражало крайнюю степень раздражения.

Хм, что-то они оба какие-то нервные. Я наблюдал за преподавателями, машинально попивая компот. И Северов… и Полозов весь на взводе. Странно это всё…

Столовая постепенно пустела — мы оказались последними посетителями, потому что Костя, по своему обыкновению, построил глазки пожилой кухарке и выпросил дополнительную порцию. Когда он наконец расправился с добавкой, мы тоже направились к выходу.