<p> В новом мире на моём попечении оказался детский приют. За малышами никто не ухаживал, ведь таинственная болезнь скосила всех взрослых в округе... Кроме меня и раненого мужчины, который по заявлению детей упал с неба. Мне нужно разобраться, где я оказалась, помочь малышам и... обрести настоящую любовь?</p>
Глава 1
– Ты моя мама?
Небесно-синие глаза смотрели на меня снизу вверх, наполняясь слезами. А я пыталась сдержать всё нарастающую панику.
Вокруг развалины, местность, будто после урагана. Деревянные и каменные хижины почти все разрушены так, что жить в них больше не представляется возможным. Плодовые молодые деревца, что росли у обочины разбитой дороги и во дворах, некогда ограждённых заборами, почти все сломаны и обожжены.
Я не понимаю, как оказалась здесь. А главное, это самое «здесь», это где? Последнее, что помню, это свет фар и оглушительный лай моего пса, который сейчас, грозный и лохматый, жалобно жался к моим ногам, не обращая никакого внимания на маленького мальчика передо мной.
Видимо Шмеля, как и меня в этот момент, заботила больше обстановка вокруг, незнакомые виды и запахи. Даже небо, казалось, выглядело как-то иначе…
Но после вопроса, не мама ли я, сердце моё болезненно сжалось.
– Нет, малыш, – прошептала пересохшими губами, присаживаясь перед ним так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне.
Ребёнку на вид лет пять. Но может он и старше, просто из-за худобы и растянутой длинной рубахи на нём, из-за которой он казался ещё более хрупким, разобрать было сложно.
– А почему ты спрашиваешь, я на неё похожа? – мысли мои лихорадочно сменяли одна другую, вот и задала такой странный вопрос вместо какого-нибудь более правильного.
Однако ответ последовал неожиданный и вовсе не от мальчика.
– Он не знает, у него её никогда не было, – показалась из-за угла наполовину обваленной каменной стены босоногая девчонка с двумя иссиня-чёрными косичками.
Ближе подойти она не решалась. А в тонких руках держала какую-то палку, явно ощущая себя с ней в большей безопасности передо мной, чужой и незнакомой девушкой.
– Как это? – удивилась я, тем временем озираясь в поисках своего пасынка. Точнее, племянника, которого с недавних пор должна воспитывать сама.
– А вот так, – с вызовом произнесла девчонка и сделала настороженный маленький шажок в нашу сторону, – его дедушка растил, пока отцы воевали, но от болезни помер. Мы и папку его не помним, но, может, он ещё вернётся и Милаха сам узнает. Война то, как ни как, закончилась.
– Или уже вернулся! – воскликнул малыш.
– Не, – качнула девочка головой, – тот взрослый на твоего папу не похож.
– Откуда знаешь, если моего папу не видела? – заспорил Милах.
– Но на тебя ведь он совсем не похож! То есть, ты на него. Тот воин, здоровяк, красавец. А ты, словно принцесска, – показала она ему острый кончик алого языка, дразнясь.
– Стойте-стойте, – замахала я руками, поднимаясь и глубоко вздыхая, пытаясь привести мысли в порядок. – Взрослые здесь есть? У тебя-то, – посмотрела на вмиг помрачневшую девочку, – родители дома? Я могу с кем-нибудь поговорить?
Она как-то колко усмехнулась, продолжая буравить меня враждебным взглядом серых, тёмных-тёмных глаз.
– Дома? В нашем доме нет взрослых.
– Здесь нигде, – добавил Милах, – нет взрослых. Давно уже. Ну, разве что…
– Тише, – зашипела на него девочка, – молчи! А то вдруг заберёт?! А нам бы такой пригодился.
Здесь я окончательно потеряла нить разговора.
– Кого заберу? – решилась я всё же уточнить.
Девочка пожала острыми плечами:
– Ну, мужчину.
– Какого ещё… – сощурилась я, но не от солнца, что заливало улицу невесомым золотом, а от головной боли, и осеклась, услышав позади знакомый и родной голос.
– Марьяна, я ничего не нашёл.
Я обернулась к племяннику и заключила его, запыхавшегося и встрёпанного, в крепкие объятия.
– Просила же никуда не убегать!
– Пусти, – высвободился он.
Слава всегда был колючим, как ёж! А здесь ему ещё и двенадцать недавно исполнилось. Переходный возраст, я, как опекун, новое место жительства… Понимаю, что у него выдался нелёгкий период. Но, ох, и даст же мне прикурить этот парень!
Если мы отсюда выберемся, конечно, и вернёмся домой невредимыми.
Я досадливо закусила губу.
– Это кто? – тем временем разглядывал он детей, на их фоне выглядя на удивление большим и сильным, едва ли не светящимся в своей светлой лёгкой джинсовке и белых кроссовках.
Дети же в ответ разглядывали его одежду с не меньшим интересом, чем его самого.
– Ася, – представилась девочка, – и Милах. А ты?
С ним она говорила с куда меньшей враждебностью, чем со мной, видимо, всё же признав за своего.
– Слава, – представился он. – Куда мы попали, где мы?