В основном тут, конечно же, присутствовали гномы. На вскидку, персон пятнадцать — двадцать военных и гражданских. Орков, если не считать Тимона, было всего трое, и все действительно старшие офицеры. С дамами дело тоже обстояло негусто. Я насчитал пять молодых, нарядно одетых и ярко напомаженных, красоток, весело снующих по залу и жеманно строящих глазки мужской части этого сборища. Ну и ещё я заметил парочку дам довольно преклонного возраста, чинно сидящих на диванчике с краю, неторопливо потягивающих игристое винцо из высоких фужеров и явно перемывающих косточки всем остальным собравшимся.

— Невольно возникает вопрос, — процедил сквозь зубы Тимон, сверху вниз глядя на чуть ли не брызжущего слюной тайногвардейца, — что в таком случае здесь делаешь ты, поручик?

— Для тебя «твоё высокочинство господин комиссар-поручик», — надув щёки, поправил орка резко попунцовевший Вдырко. — Кроме того, хоть я и не обязан перед тобой отчитываться, так уж и быть, изволю сообщить, что приглашён сюда самим бригадным генералом Пошвырко.

— Мы тоже приглашены, — вступился я за Тимона.

— И это кем же? — тут же перевёл на меня взгляд зло набычившийся гном.

Но ответить я не успел.

— Ах, господа, какая радость! — принеся с собой волну сладко-ароматного парфюма и сверкая улыбкой, к нашей троице весьма своевременно подоспела леди Амена. — Бесконечно счастлива, что вы приняли моё приглашение. Пойдёмте, я познакомлю вас с мужем и представлю обществу.

Стоило больших усилий, уходя, не показать язык оторопевшему Вдырко. Хотя торжествующе-надменный взгляд от Тимона этот недоумок, растеряно застывший столбом, напоследок всё же заработал.

Последующие несколько часов мы провели совершенно бестолково, знакомясь с верхнекарасинским комсоставом, разговаривая ни о чём с местной знатью да флиртуя с улыбчивыми дамами, уделяющими нам куда больше внимания, чем собственным мужьям и кавалерам.

Уверен, причиной тому была не только наша с Тимоном выдуманная репутация столичных повес, ибо среди старших офицеров наверняка и по-настоящему таковых имелось в достатке. В гораздо же большей степени на шумный успех, несомненно, влияло наше иномирское происхождение. Дамы слетались на нас, как мухи на мёд, а сопровождавшие их господа кидали косые взгляды, полные недоумения и недовольства.

Особое неблаговоление к нам почему-то выказывал один бригад-майор из бронеходчиков — гном довольно высокого роста, нереально широкоплечий и ужасно веснушчатый. Его парадный китель украшало множество орденов и медалек, а сапоги были начищены и отполированы так, что отраженный от них свет резал глаза.

Потягивая игристое вино из высокого фужера, этот тип без конца нервно поглаживал свою длинную рыжую бороду, смешно поделённую надвое и заплетённую в косички, и беспрестанно буравил нас с Тимоном тяжёлым взглядом исподлобья.

Про Вдырко я и вовсе молчу. Тот весь изошёл на желчь, но высказать нам что-либо не решался. Да у него и подступиться к нам шанса не было — дамы устроили настоящую осаду, безудержно галдящую и отвечающую звенящим радостным смехом на каждую, пусть даже самую неуклюжую, шутку, отпущенную мною или Тимоном.

Потусив какое-то время вместе с орком, я оставил его в окружении очаровательных барышень, наседающих на моего приятеля со всех сторон и отнюдь не пугающихся его хищной пилорамы. Сам же, безоговорочно капитулировав, всё внимание уделил леди Амене, взвалившей на свои красивые плечики заботу о моём нескучном досуге. И даже ближе к окончанию вечера, перейдя в «бальную залу», несколько раз составил очаровательной гноме пару в танцульках, благо те оказались до нелепого просты и легки в исполнении.

Леди Амена сияла радостью, нежно щебетала о чём-то пустячном и буквально пожирала меня трепетным взором, однозначно дающим понять о благостном расположении и безудержно-страстном желании гномы одарить меня теплом нежной близости.

Я совершенно не был против. Господин Жменько, отправившийся, со слов леди Амены, до самого утра играть в карты с иными господами, меня совершенно не заботил. Этот напыщенный гном с огромным пузом и большим, похожим на рыхлую картошку, угреватым сизым носом, обдав меня при знакомстве волной надменного зазнайства и сильным запахом перегара, вызвал одну лишь стойкую неприязнь, совсем чуть-чуть не дотягивающую до отвращения.

Да и вообще, я всегда считал, что держи себя мужья в надлежащей форме и уделяй должное внимание своим жёнам, те не искали бы на свою задницу приключений, надеясь восполнить недостающий драйв с кем-нибудь на стороне. Хотя бывало, конечно, знавал я и дамочек, которых тянуло в чужую постель даже при мужьях, безмерно этих гулён любящих и всецело их опекающих. Но это, скорее, исключение из правил.

Леди Амена исключением явно не была, и мои иномирские флюиды, скорее всего, лишь поспособствовали нескрываемому стремлению гномы, плюнув на своего борова-алкаша, завязать интрижку. И ей отнюдь не составило труда очаровать меня, пленив своей обворожительной красотой и плещущейся во взгляде сексуальностью. Я даже и не подумал противиться желанию хозяйки провести для меня небольшую экскурсию по дому.