Я прокрутил в памяти рецепты.

— Так, есть валериана? Отлично, — я кивнул. — Зверобой тоже… хорошо. Прополис, кофе зерновой… неплохо. Спирт есть в запасе, нашатырь тоже.

Но быстро обнаружил: чабреца, меди и уксуса не было. Масло и керосин мы могли бы достать только в машинном отделении… то есть опять идти туда, где ждал Скрежетник. Просто превосходно.

— Нет чабреца и уксуса, — сообщил я, обводя взглядом начальника поезда, что стояла в коридоре. — Плюс ещё медь. У кого-нибудь есть медь?

Она удивилась:

— Чабрец?.. Уксус? Медь?.. Не знаю. Мы попробуем найти, что сможем. У пассажиров всякое бывает.

— Отлично. И поторопитесь! — отрезал я.

Когда она скрылась, я повернулся к Ладыжину.

— Нам нужно ещё машинное масло и керосин, — буркнул я, — значит, придётся снова идти в локомотив. Там Скрежетник может бродить где угодно, надо бы разведать обстановку.

— Я готов, — он стиснул кулаки. — Сбегаю быстренько, да?

— Да, — кивнул я. — А пока я хоть возьмусь за антипроклятье, соберу основу.

Ладыжин побежал на разведку, чтобы выяснить, как обстоят дела в машинном отделении, а я начал суетиться над остальными ингредиентами, смешивая разные настои.

Спустя несколько минут в купе ворвалась начальник поезда, запыхавшись. У неё в руках оказались три находки: небольшой пузырёк уксуса, старая и потускневшая медная монета и коробка с надписью «Дриншилд с чабрецом» — судя по виду, это был чай-россыпь.

— Спасибо, — проворчал я, принимая их. — Хотя чай мне на фиг не нужен, придётся его разделять.

Она непонимающе округлила глаза:

— Как разделять?

— Неважно, — отмахнулся я, — спасибо за помощь.

Я тряхнул пальцами, начал складывать руну «Кариб», но ничего не получалось. Руна была из разряда крайне сложных, а сейчас…

— Чёрт возьми, — выругался я, отбрасывая попытку. — Опять в яме полотна эфира. Или не выехали ещё из него… Канал широкий просто жесть.

В этот момент вернулся Ладыжин, взмокший, по лбу струился пот:

— В машинном отделении никого, — сообщил он. — Скрежетник, видимо, вернулся в кабину управления. Кажется, он начинает расползаться, захватывая всё больше частей поезда. Я слышал глухие лязги и видел, как провода шевелятся сами по себе, как змеи.

— Дерьмово, — я нахмурился. — Значит, мозг твари находится снова там… Он явно планирует присосаться к пассажирам через сам поезд.

— Да, — коротко кивнул Ладыжин. — Я проверил, масло и керосин можно взять, но надо пойти глубже, там, где я слышал лязг, один не рискнул.

— Ладно, вдвоём веселее, — я помрачнел.

Словно подтверждая мои слова, за стеной раздался долгий протяжный гудок локомотива, и свет в вагоне начал мигать всё более учащённо. Пассажиры застонали, кое-кто в панике кричал. Я заметил, как две проводницы метались между купе, прося людей успокоиться.

— Умная зараза. Становится всё сильнее, — сказал я. — Так, давай, помоги мне пока с чабрецом. А то эфир нестабилен.

Тот кивнул и встал рядом.

Я вздохнул, собрался с мыслями и принялся медленно складывать пальцы. В памяти всплыл образ руны «Кариб» — она отвечает за тонкое разграничение и отделение веществ, но требует плавного потока эфира.

Ладыжин принялся мне помогать, сжав правой рукой мою, чтобы объединить наши энергетические резервы. Раньше мы так не делали, и не сказать что было сильно приятно, но сейчас другого выхода не было. Сперва ничего не получалось, эфир ускользал. Но я упрямо продолжал, и, он тоже сосредоточился изо всех сил.

Капли пота выступили у меня на лбу. Внутри ощущалось жгучее напряжение, словно я пытался сдвинуть с места огромную глыбу. Наконец почувствовал лёгкое движение, едва уловимый ветерок внутри сознания. И тут руна «Кариб» заискрилась бледно-голубым свечением. На столе чабрец начал слегка шевелиться, и из общей массы стали отделяться тонкие нити, скатываясь в одну аккуратную горку.

— Есть! — воскликнул я, сжав зубы. — Держи, держи…

— Держу, — откликнулся Ладыжин, я видел, как жилка бьётся у него на виске, он напрягался не меньше моего.

На это ушло минут десять, хотя обычно такая процедура занимала считаные секунды. Но в итоге мы сделали: отделили самое ценный чабрец от чёрного чая. Я облегчённо выдохнул:

— Отлично…

Тут же схватил со стола тару, куда предварительно плеснул изрядную порцию спирта, подмешал зверобоя, того же прополиса и наш «экстракт» чабреца. Быстро перемешал, добавил уксус, а затем понемногу начал всыпать кровавник и красную крапиву. Запах взметнулся едкий, будто выхлоп. Я зажмурился, встряхнул головой и прошипел: