О! До него наконец-то дошло!

— Это, конечно, не так.

Увы, я рано обрадовалась. А может, и нет...

— Блэквуды не могут ввести в свой род безответственную идиотку, а вы ведёте себя именно так. Если вы настолько глупы, то негодны для того, чтобы стать матерью наследников древнего рода. Моей женой не может стать женщина, ведущая себя, будто капризный ребёнок.

Валентайн повернулся к Макарии.

— Вы хотите, чтобы я отказался от брака с вами? Говорите уже: да или нет?

Макария подняла голову, явно готовясь ответить. Отрыла рот и в таком положении замерла.

— Милая, что с вами? — не выдержала я.

Девушка вновь попыталась что-то сказать, но ей не удалось выдавить из себя даже слова.

— Нет или да? — повторил герцог.

Макария вскочила со стула и прижала руки ко рту.

— Да что вы заладили! — воскликнула я. — Посмотрите, леди Макария под проклятьем. Вы же помните, я вела себя точно так же, когда пришла тогда к вам. Не могла и слова сказать, и она не может.

— Всё она может, я проверял. Это первое, что я сделал, когда догнал её. К сожалению, нет того, на кого она могла бы сбросить с себя часть вины. Сбежать было лишь её решением.

— Но сейчас ваша невеста молчит, хотя явно желает высказаться. Это противоестественно! Она умная девушка, сообразительная и с характером. А тут ведёт себя так, будто её подменили.

Он бросил на Макарию неприязненный взгляд.

— Садитесь уже. К чему это представление?

Она послушалась, и герцог повернулся ко мне.

— Лина, вы так наивны и добросердечны, не видите в людях зла. Эта девчонка всего лишь притворяется, пытаясь разжалобить вас. Играет дурочку, чтобы я точно от неё отказался.

Макария покачала головой, и я сказала:

— Очевидно, что она ведёт себя так не по своей воле.

— Повторюсь, я проверял. Но раз вы настаиваете...

Валентайн поднялся на ноги и встал за спинкой стула Макарии. Сжал голову девушки ладонями и прикрыл глаза.

Я следила за ними, буквально не моргая. Макария вздрогнула, расплылась на стуле, словно на миг лишилась сил или сознания. Затем собралась и попыталась вырваться из рук герцога.

Он отпустил её сам и вернулся на своё место. Заявил безапелляционно:

— Нет никакого проклятья, которое бы ею управляло. Я в этом уверен. Нет такой ментальной магии, которую я не смог бы ощутить.

Макария украдкой бросила на него пару взглядов, затем посмотрела на меня. Её взгляд мне не понравился, он показался мне наполненным злобой.

— Герцог задал вам вопрос, — напомнила я. — Так да или нет? Вы хотите быть женой герцога Валентайна?

Макария откашлялась, скромно опустила глаза и сказала невинным тоном:

— Да, я хочу стать женой герцога Валентайна.

Несколько долгих секунд я собиралась с силами, затем перевела взгляд на герцога.

— Простите меня, Валентайн. Мне и правда казалось, что Макария не хочет быть вашей женой. Но теперь очевидно, что это не так. Ваш брак, как я думаю, в любом случае будет катастрофой для вас обоих. Но это не моё дело.

Я встала из-за стола.

— Подожду вас снаружи. Приятного аппетита.

Глава 22. Чёрный замок

Не желая больше участвовать во всём этом цирке, я первой заняла своё место в карете. Гладила урчащую Люську, смотрела в окно на гостиницу. Мысленно поторапливала спутников, хотя в этом и не было смысла. Ничего хорошего ни от дальнейшего путешествия, ни от прибытия в Чёрный замок я не ждала.

Макария с её глупыми фокусами разочаровала меня настолько сильно, что я видеть её не могла. И говорить с мелкой интриганкой больше не собиралась. Хватит уже играть по её правилам. Она явно делала всё для того, чтобы выставить меня дурой перед герцогом — другой причины я найти не могла. Так сильно его ко мне ревновала? Не видела что ли, что этот мужчина мне не интересен?

Ой ладно, что об этом думать.

Как же я скучала по оставшейся в столице Анжеле, по маленькому милому Лео, по Дарьяну с Констансом и даже учителям. В королевском замке я никогда не чувствовала себя лишней, ненужной. Никто не играл мной, пытаясь выставить шутом в колпаке.

Наконец на крыльце показался герцог, как всегда в чёрном и с мрачным выражением лица. Открылась дверь, но вместо Макарии и Инес на крыльцо вышел Оливер Престон. Между мужчинами начался разговор, из которого я не могла слышать ни слова. Наблюдала за ними из окошка кареты, видела, как герцог раздражается всё сильней, а показавшийся мне флегматиком брат Оливер начинает краснеть и размахивать руками, будто мельница в ветреный день.