Одним глазом продолжая косить на маркиза, вторым я начала читать список ингредиентов. Так, «подорожника стебель, 2 шт.» — еще куда ни шло. Подорожник я знаю, на полках найду. «Корень куста лягучашьего, 1 шт». Э, а тут уже проблема. Как выглядит лягушачий куст, я понятия не имею! Так, а дальше что? «Взвесь скорлупы яичной, толченой с иманкой серой». Скорлупу я достану, а что такое иманка серая?

В общем, чем больше я читала, тем больше голова шла кругом. На один понятный и знакомый мне ингредиент приходилось пять неизвестных. Я опустила губы вниз, взглянула на все еще греющего собой лабораторию маркиза и решительно закатала рукава.

В конце-то концов, попаданка я или кто?!

Кое-как растопила камин (сжала пузырь, определила, где шкварник, потрясла с намеком — и пузырь понятливо организовал искорку огня) и принялась метать в котел все, что не было приколочено.

И всего пять минут спустя раздался взрыв, и комнату заволокло фиолетовым туманом.

МАРКИЗ ВИ КРАНТ. День 2.

— Ара Самара, а что это вчера такое было?

— А что вчера было?

— Вы сиганули в окошко.

— Правда? — томно удивилась я. — Ах да. Я… Спустилась за подорожником.

— Через окно на втором этаже?

— Угум.

Маркиз угодливо закивал. И даже замолчал. Но ненадолго.

— А зачем вам нужен был подорожник?

— Таки для зельица.

— Которое… взорвалось?

— А оно взорвалось?

— Увы. Приблизительно за мгновение до того, как вы… спустились за подорожником.

— Ах, какая незадача! — я цокнула языком. — А я возлагала на него такие надежды!

Тишина.

— А у вас хорошая реакция, Ара Самара. Я бы сказал, отличная. С момента, как раздался хлопок и до момента, как вы ласточкой юркнули в окно, прошло не больше секунды.

— Ах, полно вам! — засмущалась я. — Обычная реакция! Как и у всех.

— Так, говорите, спустились за подорожником?

— У вас отличная память!

— Вторую ногу… Разве вам не жаль свою вторую ногу?

Я философски уставилась на вторую оттопыренную ногу.

— Знаете, голову мне было бы жаль чуточку сильнее. Нога-то заживет, а с больной головой, а то и вовсе без оной, будет трудновато. Хотя некоторые, говорят, живут себе припеваючи и в ус не дуют: и те, кто с больной головой, и те, кто и вовсе без оной.

Маркиз восхищенно захлопал в ладоши:

— Такая молодая — а уже такая мудрая! Скажите, Ара Самара, откуда в вас так много понимания жизни?

Я скромно улыбнулась:

— Опыт, Ар Крант.

Маркиз раскивался.

— И все же… Все же… Вчера мне, Ара Самара, знаете ли, стало чуточку обидно.

— Отчего же?

— Ну как же… Вы так поспешно прыгнули наружу, спасая свою голову… простите, так спешно спустились за подорожником, что абсолютно забыли про меня! Вы не просто не обернулись мне вслед, но даже и взгляда на меня прощального не бросили. Это было немного черство с вашей стороны.

— Ах, Ар Крант! — я таки отложила картинку, над которой трудилась. — Ну как вы можете так говорить! Пусть я и… покинула лабораторию физически, но мысленно-то я была с вами!

— Правда? — просиял маркиз.

— Чистейшая! — я приложила руку к груди. — А теперь, будьте так любезны, подкатите сюда тачку.

Маркиз с готовностью подкатил прислоненную к стене тачку и помог мне в нее перебраться. Я с удобством устроилась в одеяловом гнезде, которое мне свила заботливая Ройза, свесила все свои ушибленные ноженьки, кривенькие шееньки да шаловливы рученьки, и скомандовала:

— Полный вперед!

— Полный вперед! — подхватил маркиз и мы покатили.

— Ара Самара, — вновь завел маркиз. Экий он, однако, говорливый! — Вы теперь будете варить еще одно зелье?

— Бож-же упаси! — я аж подпрыгнула. — Как это такая мысль вам вообще в голову пришла?

— Отчего же нет? — удивился маркиз. — Раз с этим зельем ничего не вышло, разве не должны вы сделать еще одно? Как же иначе заживут все ваши ушибы да раны?

— Как на собаке! — заверила я.

— Это неправильно, — вдруг заупрямился маркиз. — Своим здоровьем пренебрегать нельзя. Если вы не хотите варить зелье сами, давайте… давайте, явам его сварю!

Я подвсхрюкнула.

— Я серьезно! — загорелся маркиз. — Давайте вы будете сидеть где-нибудь в уголочке и диктовать мне, что делать — а я, следуя вашим инструкциям, сварю для вас зелье, которое вмиг поставит вас на ноги!

На моем лице началась усиленная мышечная работа: одна бровь полезла, цепляясь за лоб, вверх, другая, наоборот, покатилась к ресницам вниз, а губы задрались куда-то к носу и чуть влево. Таким образом мое лицо, независимо от моей воли, выразило скептицизм. Вполне читаемый, раз даже Ар Крант сумел его прочесть: