Я хмыкнул. Пир был в самом разгаре, венгры затянули новую песню, кто-то из моих дружинников подпевал. Такшонь не дурак, это точно. Он не знает про Вежу, но чует, что за мной что-то стоит. И ведь прав. Без системы я бы до сих пор колодцы в Березовке чинил, а не Переяславец держал.

— Значит, разнюхивал про меня… — сказал я, усмехнувшись. — И что тебе старосты деревенские наплели? Что я с неба свалился?

Такшонь расхохотался, чуть не опрокинув рог.

— Не с неба! Будто ты в Березовке очнулся, ниоткуда, и сразу за дело взялся. А я-то знаю, как оно бывает с избранными. Они не просто так появляются.

Вот теперь мне стало не по себе. Откуда он это взял? Неужели слухи из Березовки дошли до Галича?

— Байки, Такшонь, — сказал я, пожав плечами. — Люди любят языками чесать. А я просто делал, что надо. Разбойников гнал, село поднимал. Все сам. Если боги помогали — это же хорошо? Правда я с ними еще не виделся.

Он прищурился, глядя на меня, и вдруг ткнул пальцем в висок еще раз, но уже не так резко.

— Может, и не боги, — сказал он тише. — Но что-то есть, князь. И я это вижу. Как у Святослава видел.

Такшонь не знает точно, но он близко. Если он начнет копать дальше, то что? Расскажет своим венграм? Или попробует выведать у меня?

Пир шел своим чередом. Такшонь отвлекся, затянув песню вместе с Кеве, а я сидел и смотрел на огонь, размышляя. Он прав в одном — мой взлет не объяснить без Вежи. Но это моя тайна, и я не собираюсь ее отдавать никому, даже союзнику. Пусть думает про «избранных», пусть плетет свои байки. Главное, чтобы клятва под дубом держалась.

Ночь уже вступила в свои права, костры догорали, а венгры с дружиной разбрелись кто куда. Я встал из-за стола. Такшонь махнул мне рукой на прощание, крикнув что-то про поход, но я уже не слушал. Надо было проветрить голову.

Я дошел до старого дуба у сада. Ночь была тихая. Я вдохнул холодный воздух и закрыл глаза. Такшонь знает больше, чем я думал.

— «Вежа», — позвал я мысленно, и она появилась почти сразу — золотистая, с легкой улыбкой. — Что скажешь про Такшоня? Он что-то знает?

«Мой князь, он подозревает, но не знает. Называет носителей „избранными“, как Святослав их называл когда-то. Слухи, чутье, байки из Березовки. Но про меня он не в курсе. Пока».

— Пока? — переспросил я, открыв глаза.

«Пока ты сам себя не выдашь», — ответила она и исчезла, оставив меня одного под дубом.

Я фыркнул. Сам себя выдать? Да я скорее язык проглочу, чем скажу Такшоню хоть слово. Но все равно, надо быть осторожнее. Венгры — союзники, но не друзья. А Такшонь — он как волк: чует добычу, даже если не видит ее.

Я постоял еще немного, глядя на звезды сквозь ветви. Пора было идти спать, но сон не шел.

Ночь обволакивала Переяславец, холодный ветер гнал облака по небу, а звезды то проступали, то прятались.

Я поднялся на крыльцо, кивнул дежурному дружиннику — рыжему Вторяку, что стерег Искру, — и вошел внутрь.

Терем встретил меня теплом очага и запахом смолы от деревянных стен. Свет от огня плясал по балкам. У стола хлопотала Милава, убирая посуду. Она глянула на меня, но ничего не сказала. Я махнул ей рукой и прошел к своей лавке у окна.

Я сел, откинулся на спинку и закрыл глаза. Тишина терема обняла меня, только потрескивал огонь да Милава звякнула миской.

«Вежа», — позвал я мысленно и она тут же появилась — золотистая фигура, парящая передо мной в темноте за веками. Ее улыбка была чуть насмешливой, но глаза смотрели внимательно.

«Мой князь, ты звал меня. Чем могу помочь?»

«Покажи, что у меня есть», — сказал я, чувствуя, как усталость отступает. — «Очки влияния, проекты, все».

Перед глазами развернулся интерфейс — знакомые линии и цифры, которые я уже научился читать, как карту. Вверху светилось: 18 316 очков влияния. Не так много, как после победы над Ярополком, но достаточно, чтобы сделать что-то полезное. Я пролистал вкладки мысленным усилием. Армия, производство, постройки — все было на месте.

Глаза зацепились за строчку «Березовское княжество» во вкладке «Владения».

Уровень первый, налоги мизерные, производство слабое: только золото. Но рядом светилась стрелка вверх — улучшение.

«Что даст подъем уровня княжества?» — спросил я, глядя на Вежу.

«Увеличение налогов на 20%, рост производства на 15%», — ответила она, склонив голову. — «Плюс приток людей — до сотни рабочих рук за месяц. Стоит 15 000 очков. Хочешь поднять?»

Я прикинул в уме. Это почти все, что у меня есть, но Березовка — основа. Если укрепить ее, доходы пойдут вверх, а с ними и возможности. Переяславец пока держится, но без крепкого тыла я долго не протяну.