А сам осколок Единого вместе с Эрин стоял в кольце заснеженных камней на вершине горы, и хищное острие Меча Жесткого Света вытянулось в сторону Короны подобно направленному на врага клинку. Лед-кузнец соединила Сердце и Меч, возродив великий иллиумовый Предмет, что мог извергать жесткий свет, разящий не хуже клинков Наблюдателя. Такие опасны даже для измененного иллиума, не говоря уже о террацитовой броне ликторов, и Белый Дьявол недобро улыбался, глядя, как снежинки падают на изумрудный металл.

Все было готово.

— Мощь этого Сердца почти исчерпана, — сказала Эрин. — Не знаю, сколько клинков выпустит этот Предмет. Может, три. А может, двенадцать. Но не больше полусотни.

— Если Незримый улыбнется, достаточно будет и трех, — ответил Белый Дьявол. — А если нет, то не хватит и тысячи.

— Но кто станет стрелком? — прищурилась Эрин. — Тут нужен Восходящий с серебряной Артефакцией. Если ты думаешь, что я останусь здесь…

Осколок Единого покачал головой. Без Эрин они не доберутся в Корону, не откроют путь великанам и не освободят лед-кузнецов. О нет, лучник Эргиаля сегодня нужен был ему в другом месте…

— У нас есть золотой стрелок, — сказал он.

— Мой господин? — вновь выпущенная Азимандия обхватила плечи руками, зябко поеживаясь, и быстро огляделась. — Оу, мы все еще в этом ледяном аду?

— Да, и нам снова предстоит битва, — сказал осколок Единого. Времени на подготовку не было — золотое Существо призывается лишь на час, и он быстро объяснил Восходящей, что и как ей делать. Роль Азимандии была проста — она оставалась в тылу на вершине горы управлять Мечом Жесткого Света, и Белый Дьявол указал три цели, которые она должна будет поразить.

— Но… мой господин, ведь если я ударю, Гармония мгновенно обратит сюда свой взор, — кел-леди быстро заморгала, в страхе переплетая пальцы. — Они поднимут свои корабли… и обрушат свой гнев на эту вершину!

— О да, я надеюсь на это! — прищурился Белый Дьявол. — Таков мой приказ, моя! А теперь призывай всех своих Существ — они пойдут со мной в бой.

Одновременно с ней осколок Единого призвал и свои Руны — Морвейн и Провидицу. Кель’Талас коротко поклонилась, прижимая к груди Воющий Кувшин — она изрядно пополнила его злыми духами у Шипов, а Ида Сторн отдала приветственный салют. Когда все они выстроились перед ним: Циклоп, Варвар, Садовник, Танцовщица — прежде шесть серебряных Восходящих, ныне заключенных в Руны. С Эрин их было семеро — полноценная боевая звезда, что должна нанести смертельный удар форпосту Гармонии. Каждый из них был сильным Восходящим, серебром, что дерзнул войти в Домен золотой леди, и опасным по-своему, а все вместе они представляли собой грозную силу.

— Сегодня нас ждет новая битва, Восходящие, — сказал Белый Дьявол. — На этой горе свила малое гнездо Гармония. Мы разорим его!

— Гармония? — хищно прищурилась Провидица, ибо для Семи Звезд гармонийцы всегда были худшими из врагов. — Подарок Единых! Неужели мы снова встретимся? Я сожгу их… с радостью!

Но на лицах призванных Азимандией Существ он не видел особого желания сражаться. Это была не их битва. Они исполнят повеление, ибо не могут противиться хозяйке Руны, но выполнять приказ можно по-разному. Осколок Единого знал, что победить способны лишь те, кто хочет и верит, те, кто горят победой. Он обвел их взглядом: жуткого одноглазого Циклопа, покрытого татуировками нордийца-оборотня, непроницаемого мастера трав, что с равным успехом мог отнимать и дарить жизнь, и последней — гибкую Танцовщицу из древесного народа, чьи глаза сияли игг-светом.

— Многим сегодня придется умереть. У вас нет выбора… но я не хочу приказывать вам идти на смерть, — сказал он. — Каждый из вас может отказаться и вернуться в Руну. Мне нужны не рабы, но воины!

Все они были лишены Азимандией памяти, прошлого, настоящего и будущего. Эти Восходящие, ставшие Существами, не ведали иной жизни, но Белый Дьявол хорошо знал, что даже старые угли способны разгореться пламенем. А эти люди, в отличие от настоящих Существ, могли чувствовать, любить и надеяться даже в те короткие часы, когда их призывали для битвы.

Надежду он и собирался им дать.

— Тогда… освободи нас, — глухо сказал Варвар, неожиданно взяв за руку Танцовщицу.

— Ничего не дается просто так, — ответил Белый Дьявол. — Ваша госпожа — моя… но вы все еще ее Руны. Я отвяжу и заберу их, если вы окажетесь достойны свободы.

— Послушайте, Восходящие! И пусть Великие Древа и Наблюдатель будут свидетелями моих слов! — вдруг зазвенел голос Морвейн. — Как и вы, я Существо, заключенное в Руну. Но я стала такой по своей воле и по своей воле служу Подобному Пламени! Я разделила с ним путь и готова умереть за него.

— И я… отныне тоже! — кивнула Провидица, вставая с ней рядом. — Меня вы все знаете, Восходящие… Пламени Подобный отнял мою Руну у золотой суки, и теперь я служу ему. По своей воле, во имя Семи Звезд! Он дал мне шанс на искупление и свободу!

— Свободу… — усмехнулась Танцовщица, но в ее золотых глазах зажегся странный огонек. — Какое сладкое… слово. Но как прорастить его в правду?

— Законы Восхождения говорят, что разумных нельзя заключать в Руны, — медленно сказал Белый Дьявол. — Обещаю, вы все получите свободу, когда придет время. Но ее нужно заслужить!