Я ожидал всплеска оживления и от Дартина, но тот, вопреки моим чаяниям, с самого утра был на редкость молчалив и задумчив. Хотелось списать странное поведение на обдумывание предстоящего путешествия, но на брата это было слишком непохоже. А потому, пришлось мысленно пометить в списке намерений пункт о том, что сегодня же надо улучить подходящий момент для приватного разговора, когда схлынет основной поток дел.

Первая половина дня прошла в компании десятка бравых косолапых, которых доблестный Борислав подрядил на сборы. Центральный двор наполнился повозками и тюками с нехитрой походной утварью и всевозможной снастью, которая за бодрящими мужскими разговорами, прошитыми басовитым гоготом, планомерно тасовалась по местам. В помощники мы с Дартином буквально навязались, ибо медведи прекрасно справлялись без нас, а вот нам, привыкшим к раздолью родительской усадьбы, и бесконечной занятости, торчать в четырёх станах гостеприимного, но всё же чужого, дома, было уже невыносимо. Так и пала на наши плечи укатка палаточных шкур.

Поход обещал быть достаточно продолжительным. По словам Таграуров, до ближайшего ущелья было не меньше двух недель пути даже звериным ходом, а уж на лошадях, с ночёвками и поклажей и того более. А потому, малым обозом при самых благоприятных обстоятельствах у подножия Сонных Гор нам светило оказаться только к концу второй декады.

Сей факт не слишком радовал по нескольким причинам. Первой было наше длительное отсутствие в столице. Полтора месяца, с учётом уже прошедшего времени, пути до гор и, надеюсь, благополучного возвращения, ощутимый срок для «недостачи» в пределах ореола влияния дяди сразу двух наследников. Конечно, ещё по прибытии к медведям в родовое имение правителя был отправлен посыльный, а после, когда определились с участием в путешествии, второй, но ситуации это не смягчило. Обратной связи и родительского благословения на сие опасное мероприятие мы так и не получили. Пакеты были переданы из рук в руки, значит, информацией Кандарак Навадайи владел, однако упорно продолжал хранить молчание, и это никак не походило на добрый знак. Второй причиной, по которой поход казался непозволительно длинным, было состояние Неоры. Да, сейчас «Снежинка» выглядела гораздо лучше, и даже успела, не прилагая особых усилий, основательно встряхнуть шкуры моих соперников, но, как сказал Селион, яд всего лишь уснул, и когда он проснётся, счёт пойдёт на дни, или даже часы. И если к тому времени мы ещё не прибудем к месту… В общем, думать о плохом не хотелось, но скребущая мысль на задворках сознания всё же нашептывала беспокойному нутру поторопиться.

В последней причине, по которой меня не радовало столь длительное путешествие, я признался себе с большим трудом. Зверя раздражало, что вокруг моей нареченной, которая пока не обозначила своих симпатий и предпочтений, в течение продолжительного времени будут вертеться другие самцы. Меня не волновала дюжина медведей, приставленная старшим Таграуром в качестве сопровождения, основной миссией которой, была помощь в прохождении «первого барьера» (хотя зверь и рвался спрятать свою самку, буквально-таки ото всех), само собой, не трогали Алтэй и навязавшийся с дедом Микулка, а вот на Ратмира и Гаури мой барс усиленно точил когти. И это могло стать проблемой не только для меня…

«Каил, тебе не кажется, что пора обозначить свои намерения?» - именно так выглядел риторический вопрос, с которого Дартин начал сегодняшнее утро, прежде чем отправится во двор. «Пора, Дар, знаю…» Устало прикрыл глаза, подставив лицо палящим лучам полуденного солнца. «Вот только, что я могу предложить ей такого, что ещё не сподобились посулить другие?.. Равные шансы, равные условия, а медведи ещё и на шаг впереди, благодаря помощи и гостеприимству. А я… Я тот, кто выдернул её из привычного мира, заставив трястись за будущее собственного ребёнка. Тот, кто изначально попал в позицию «виновен», несмотря на оправдательный вердикт…»

«И тот, кто, уж прости, душа моя крылатая, не готов от тебя отказаться».

Хмыкнув занятной перспективе, быстро утянул грубой бечёвкой последний рулон смотанной шкуры и, бросив его Дартину, выпрямился в полный рост. Наша работа была выполнена, о чём свидетельствовали слегка затекшие плечи и опустевший деревянный стол, ютившийся под навесом рабочей постройки, куда изначально и были свалены обкатки.

Когда нам посчастливилось попасть под навес, по двору всё время сновали медведи, укладывая в повозки плоды своих трудов, о чём свидетельствовал непрекращающийся гогот, перемежающийся со спорами и ворчанием. Это и стало причиной того, что я расположился спиной к центральной площадке, не желая отвлекаться на мельтешение. Правда, тише от этого не стало. Однако, шум, поначалу казавшийся резким, за время работы превратился в жужжащий фон, перестав раздражать и отвлекать от густого течения мыслей. А потому, когда за спиной вдруг наступила оглушительная тишина, дополненная гулкими знакомыми хлопками, я подумал о слуховой галлюцинации. Однако красноречивый взгляд брата, стоявшего напротив и во всю таращившегося на что-то за моей спиной, всё-таки заставил обернуться.

Каково же было моё изумление, когда ведомая восхищенными взглядами десятка онемевших косолапых, на центральный двор медвежьей усадьбы, хлопая серебристыми крыльями, спустилась наша драгоценная Идэя.

Выглядела Окатана Навадайи как всегда безупречно. Высоко подобранные волосы с небрежно выбившимися локонами, струящееся голубое платье в пол, пара неброских, но дорогих украшений с изысканной огранкой камня, и полный достоинства взгляд. О тонкой стати и идеальной осанке даже не буду начинать, одним словом, истинная королева! А если взглянуть на крылья в процессе приземления вообще захватывает дух. Особенно в первый раз! Не удивительно, что медведи зависли с отпавшими челюстями на добрых пять минут. Я бы тоже завис, да вот только, видеть сие исключительное зрелище нам с братом посчастливилось не впервые. Да и после крыльев Неоры, плотные серебристые всполохи без прозрачных радужных переливов и снежного тумана, уже не производили столь грандиозного впечатления, хотя сердце всё-таки умудрилось на мгновение сжаться от простого привычного восторга родом из доброго босоногого детства.

Идэя не одарила нас приветственными объятиями, но короткий кивок и лёгкая снисходительная улыбка всё-таки обозначили её расположение.

– Вижу, живы, здоровы, это радует, - шепнула дражайшая родственница, и тут же значительно повысила громкость, - Доброго дня славному дому Таграуров!

Приветствие, эхом разнесенное по двору, привело в чувства зависших вояк, которые, неловко засуетившись, почтенно закивали, и тётя, следуя исключительно тонкому чутью, безошибочно повернулась в сторону внутреннего входа в хозяйские палаты, на пороге которого тут же возник Борислав.

– Доброго дня неизменно прекрасной Идэе Арранты! – ответствовал косолапый и, не позволив себе задержаться на пороге, двинулся навстречу гостье, - Что привело вас в нашу скромную обитель?

– Борислав, - улыбнулась Окатана самой обворожительной улыбкой, - сколько лет, а ты всё так же могуч и бородат.

– Только сед, - хмыкнул медведь и, с неприсущей сему месту галантностью, коротко поцеловал тонкую изящную кисть своей собеседницы.

– Форменные враки, - притворно возмутилась Идэя, - время едва-то посеребрило твои вески, мой дорогой кугуар. Но ни капли не убавила того богатства, коим наградила тебя природа. Небось, всё так же всеведущ?