Вдвоём успешно докатили, прицепили.

— Если нужно срочно смыться с позиции, например, вражеская артиллерия большой дальности уже почти нащупала огневые — можно ехать и так, но не далеко и не слишком быстро. Иначе действуем так…

Я рассказал и показал при помощи ассистента все прочие шаги по последовательному снятию и установке фиксаторов, когда какой ремень затягивать и тому подобное. Вместе с объяснениями всё заняло около двух минут.

— Как видите, два или три бойца полностью справляются с задачей без особых усилий, в это время остальные номера проделывают прочие работы по свёртыванию орудия. Рекорд от подачи команды до трогания с места составляет двадцать секунд. Правда, при этом разгильдяи забыли на позиции кувалду и снятый с двуноги прицел, из-за чего им потом было грустно, но это совсем другая история.

— Простите, господин зауряд-прапорщик, о каком рекорде вы говорите? Нам сказали, что мы — первая часть, вооружённая этими экспериментальными образцами.

— Первая регулярная часть. — Я выделил голосом ключевое слово. — В моей дружине они есть уже около полутора лет. Предупреждая вопрос «откуда»: поскольку я являюсь автором проекта, а кроме того — магом металла, то первые образцы изготовил на своей изнанке для своей дружины.

— Спасибо за разъяснения, господин зауряд-прапорщик.

— Ещё вопросы по использованию — нормальному использованию — колёсного хода есть?

— Только один: какого мы всё это время так корячились?

— Вопрос не ко мне, не находите?

— Так точно, господин зауряд-прапорщик!

«Ладно, им не объяснили. Но ведь тут и так всё понятно, по сути — это обычная складская тележка! Точнее, тележка для перевозки бочек».

«Внучек, если тебе кажется, что что-то очевидно — не факт, что это на самом деле так. Как ты думаешь, сколько человек из числа бойцов дивизиона хоть раз в жизни были на складах с такими бочками и тележками? И сколько из них просматривались к тому, что и КАК делают рабочие?»

«А ты как думаешь?»

«Думаю, что примерно… Примерно — никто».

«Да ладно!»

«Прохладно. На самом деле — у каждого свой круг общения и интересов. Эти если и бывали на складах, то только на армейских, и там их вряд ли пускали дальше окошка выдачи».

«А помощь в переноске? Неужели солдат перестали отправлять на эти работы?»

«Вот именно — переноски. С оборудованием, даже простейшим, работает только постоянный персонал».

«Ладно, ладно, всё понял — сам дурак и надо было написать подробную инструкцию».

В домике лаборатории, она же — мастерская, царил полный покой. Не сонное царство, но никакой суеты. Мины приходили с завода уже с залитой взрывчаткой, взрыватели шли отдельно, и снаряжать ими мины раньше времени никто не собирался, что совершенно верно. Чтобы народ не скучал зря и был при деле — посадили проверять взрыватели, причём методику проверки писал человек, больше всего озабоченный тем, чтобы «проверяющие» ничего не сломали чем тем, чтобы они что-то там «проверили». И бойцы, надо сказать, это прекрасно понимали, потому работали с полным пониманием бессмысленности происходящего. А вот я, проходя через комнату, бракованный взрыватель обнаружил! Запальный макр, он же — усилитель детонатора, был треснувшим. А две половинки макра дают на порядок меньше энергии, чем целый макр!

Сперва мне не хотели верить, пришлось приказать разобрать взрыватель, что и было сделано, несмотря на явный скепсис большинства, но — с энтузиазмом. Всё же какое-никакое, а развлечение! Я же демонстративно не то, что пальцем не касался изделия, но даже и близко не подходил, чтобы исключить подозрения, что сам же и сломал. Но когда из металлического стакана после аккуратного снятия завальцовки выпали два куска кристалла — отношение разом изменилось.

— Но как, господин прапорщик?!

Ага, включилась «армейская вежливость», заставляющая при общении «вне строя» опускать приставки «под», «штабс» и «зауряд». Значит, начинают признавать командиром, а не просто залётным штатским!

— Я же говорил, что являюсь магом металла. А кроме того — магом кристаллов. Причём эти две стихии у меня в синергии. Обнаружить дефект кристалла, оправленного в металл, тем более такой грубый дефект и в изделии, автором которого являюсь, я могу с нескольких метров.

— А подорвать?

— Метров с тридцати… — судя по вытянувшимся лицам, такого ответа окружающие не ожидали.

Побочным эффектом такого представления то, что у бойцов мастерской окончательно пропала мотивация к проведению «проверок» — зачем, если я могу это сделать, просто пройдя по складу? Пришлось уточнять, что прочитать плетения в управляющем макре с расстояния мне трудно и это требует больших затрат энергии, так что — придётся и дальше сражаться с ними в рукопашную. Вроде как прокатило, но надо придумать подчинённым более осмысленную работу, если официальный начальник мастерской не приедет буквально сегодня-завтра.

За обедом удалось узнать, из-за чего вообще мы сидим тут в лесу без дела и сколько это будет продолжаться. Оказалось — ждём задерживающихся офицеров и специалистов, а также технику. Для формирования батарей, раз уж они на механической тяге, недолго думая взяли новый штат полковых батарей, с поправкой на численность расчётов. Так что батареи оказались шестиорудийными, всего — двадцать четыре миномёта, двадцать четыре грузовика на роль тягачей, ещё двенадцать — для перевозки прочего имущества дивизиона, восемь — для перевозки личного состава, не входящего в расчёты (на деревянных лавках в виде брошенной поперёк кузова доски). К этому ещё две цистерны с топливом — грузовики были дизельные. Одних шоферов с учётом сменных — девяносто два! Плюс командир транспортной роты (ещё один забытый мною при расчётах офицер), три его заместителя — командиры взводов в звании фельдфебелей и четыре собственных механика. Всего сто человек.