— Я приду к тебе, когда стану сильнее, — твёрдо пообещала Полина, отступая. — Я не оставлю тебя в беде.

С этими словами она развернулась и быстро пошла к лазарету, где её ждали раненые. Слёзы всё ещё катились по щекам, но с каждым шагом её решимость становилась крепче. Если её дар может спасти тела от ран, то, возможно, он способен исцелить и искалеченный разум.

По комнате пронёсся удивлённый шёпот. Я ожидал такой реакции — идея была революционной.

— Простолюдинов… магии? — нервно хохотнул целитель Георгий Светов, словно я пошутил. — Это… нестандартно, мягко говоря.

Полина решила вступиться за меня:

— А почему бы и нет? Сколько талантов пропадает зря только потому, что родились они не в тех семьях!

Я кивнул, отмечая про себя её поддержку. Черкасский задумчиво потёр подбородок, взвешивая аргументы.

— Это правда, — кивнул Александр Зарецкий, поправляя очки на переносице. — Я прекрасно знаю, чего стоило моим родителям моё обучение. Пятьсот рублей в год только за академию, плюс расходы на материалы, реагенты, книги… Это равносильно продаже дома для обычной семьи. Если бы не стипендия от рода Закревских, наша семья никогда бы не потянула таких денег.

Я заметил, как Игнатий Платонов поморщился от таких цифр. Даже для аристократии среднего достатка такие расходы были ощутимы.

— Раньше это не имело практического смысла, — продолжил я, обводя взглядом комнату. — В Угрюме было всего несколько магов, недостаточно для создания настоящей академии. Однако теперь, с прибытием восьми новых специалистов, двое из которых имеют ранг Мастера, ситуация изменилась.

— Строго говоря, — вмешался профессор Леонид Карпов, один из освобождённых магов, — обучение магии простолюдинов не запрещено законом. Просто мало кто может себе это позволить. В моём потоке в Муромской академии из пятидесяти студентов было всего трое простолюдинов, да и те дети обеспеченных купцов и промышленников.

Стройная женщина с облупленным маникюром поставила чашку с чаем на стол с излишней силой:

— Предлагаете устроить благотворительность? — в её тоне сквозило сомнение. — Средства на обучение придётся откуда-то брать. Преподаватели, помещения, оборудование…

— Это уже моя головная боль, — твёрдо заметил я, заставив её умолкнуть.

Чуть смягчившись, я добавил:

— Да, это будет непросто, но представьте масштаб нереализованного потенциала. Сколько талантов пропадает зря? И какое преимущество получит Угрюм, если сумеет этот потенциал раскрыть?

Тимур, до сих пор молчавший, медленно кивнул:

— Вопрос стоит и в другой плоскости. Нам потребуется лицензия. Другие академии и князья просто так не позволят учреждать новые магические школы — это вопрос безопасности и престижа. Без официального разрешения дипломы наша академии не будут признаваться.

Я уже размышлял об этом, просеяв память Платонова, поэтому ответил, оглядев собравшихся:

— Как вам известно, существуют три ранга учебных заведений: начальная школа, академия и высшая школа. Мы можем начать с малого — с начальной школы, которая обучает базовым знаниям и контролю силы. Это потребует меньше ресурсов и, уверен, нам будет проще получить лицензию.

— Для начальной школы достаточно преподавателей ранга Подмастерье третьей ступени или Мастер первой, — поддержала Василиса. — У нас такие есть.

— Но остаётся вопрос помещений, — заметила Полина. — Нынешнее здание школы слишком мало даже для обычных занятий, не говоря уже о магических практикумах. Я знаю, что ты задумал построить новую школу, тогда нужно учесть отдельные площади для отработки заклинаний.

Я кивнул, признавая справедливость замечания:

— Нам потребуется новое здание, но оно будет совмещённым. Возможно, стоит заложить его одновременно с восстановительными работами после сегодняшнего нападения.

— А как насчёт учебных материалов? — спросил Зарецкий. — Книги по магической теории стоят целое состояние. А инструменты? Защитные круги? Магические реагенты?

— И преподавательский состав, — добавил Тимур. — По правилам начальной школы, один наставник может вести не более пяти учеников. Профессор академии — до пятнадцати. Нам нужно рассчитать оптимальное количество преподавателей. Возможно, пригласить дополнительных из соседних городов.

— Не говоря уже о финансировании, сын, — вздохнул Игнатий. — Даже при минимальной оплате в сто рублей в год с человека, учитывая, что для простолюдинов она будет льготной или вовсе отсутствовать… Это огромные траты.

Я заметил, что разговор принимает сугубо практический характер. Это хороший знак — никто уже не спорит о целесообразности самой идеи, обсуждаются лишь способы её реализации.

— Можно организовать самоокупаемость, — предложил я. — Студенты-аристократы платят полную стоимость. Талантливые простолюдины получают стипендии — с условием, что после обучения отработают определённый срок в интересах острога.

— А если среди наших учеников окажутся особо одарённые? — спросила Полина. — Те, кому потребуется углублённое образование, которое мы не сможем обеспечить?