— Да чё ты его слушаешь? — я поднялся и отряхнул колени, испачканные в чужой крови. — По-любому это ваша принцесска местного разлива.

Опасная девочка. Решила со мной поиграть? Улыбнулся, подумав: «Главное, в конце не плачь». Ох и не любит она, когда её игнорируют. Настолько, что готова убить всех, лишь бы добиться своего. Именно такие избалованные аристократки и становятся самыми опасными противниками. Не потому, что они особенно умны или сильны, а потому что абсолютно непредсказуемы. Их логика не поддаётся обычному анализу. Они считают мир своей игрушкой.

— Ты… — Мустафа попытался что-то сказать, но закашлялся кровью. Зафир помог ему приподняться, поддерживая за плечи.

— Не говорите, господин, вам нужно восстановиться, — забеспокоился сопровождающий.

Бей упрямо замотал головой.

— Нет времени. Скажи ему… — он снова закашлялся. — Скажи ему, что это не женщина.

Интересно. Значит, бей знает, кто за всем стоит? Или просто пытается отвести подозрения от дочери Нишанджи?

— Кто это был? — наклонился я к турку. — Кто пытался вас убить?

— Не знаю… — прошептал он. — Но чувствовал… Чувствовал магию.

— Правда? — поднял бровь. — Ну, тогда это меняет дело.

Корабль внезапно тряхнуло с такой силой, что мы все пошатнулись. Я кое-как устоял на ногах, схватившись за стену. А вот бея повело по луже крови, в которой он лежал. Мужик застонал от боли, ведь регенерация ещё не закончилась.

— Нас взяли на абордаж! — поморщился Зафир, с тревогой прислушиваясь к звукам сверху. — Они уже на борту.

Крики с палубы подтверждали его слова. Звон оружия, топот ног, чьи-то вопли — всё сливалось в смешение звуков, от которых закладывало уши.

Через глаза морозного паучка я увидел, как пираты бросают абордажные крюки и перебираются на борт «Жемчужины». Экипаж пытался сопротивляться, но безуспешно. Турецкие моряки явно не были готовы к настоящему бою.

Мустафа попытался подняться и потянулся рукой к своему мечу. Храбрый, ничего не скажешь. С такими ранами большинство предпочло бы остаться лежать.

Я взвесил варианты. Могу спрятаться в каюте, переждать. Пираты, скорее всего, заберут ценности и уйдут, но есть ощущение, что дело не только в грабеже. Если Зейнаб замешана, её люди будут искать меня. Нужно брать инициативу в свои руки.

— Ладно, мужики, оставайтесь тут, я пойду гляну одним глазком, — сказал и шагнул к двери.

— Дипломат! — окликнул меня Зафир. — Не нужно. Они заберут товары и деньги. Не попадайся им на глаза.

— Какой же ты наивный чукотский мальчик, — улыбнулся в ответ. — Не уйдут они просто так. А тут мало места для манёвра.

Обернулся к бею:

— Вы как, в порядке? Сможете тут подождать?

Мустафа слабо кивнул, его лицо всё ещё было бледным, но в глазах уже появлялась осмысленность.

— Иди, — прохрипел он. — Только… осторожно.

Интересно. Бей явно что-то знает, но не договаривает. Потом разберёмся с этим, сейчас есть дела поважнее.

Я вышел в коридор. Каюты все закрыты, вокруг царила тишина. Странно. Снаружи настоящий ад, а здесь словно ничего не происходит. Пассажиры попрятались, надеясь, что буря пройдёт мимо?

Мои паучки, которых я заранее распределил по кораблю, передавали картину происходящего наверху. Пираты действовали организованно и эффективно. Не похоже на обычных морских разбойников, которые просто хотят поживиться. Слишком дисциплинированно, слишком целенаправленно.

Перебросил всех паучков на палубу. И вдруг меня кто-то тронул за плечо. Резко развернулся, готовый атаковать. Рука уже сжалась в кулак, магия льда побежала по пальцам, кристаллизуясь на кончиках.

За спиной стоял старик-торговец и улыбался. Тот самый, с рынка, который продавал мои зелья. Его глазки бегали, а руки нервно дёргались, но он всё равно выдавливал из себя улыбку.

— Русский? — произнёс с акцентом.

А потом начался театр без слов. Старик сначала показал на меня, потом напряг мышцы на руке, изображая силу. Понятно, я сильный. Дальше указал на себя и на старческие пятна на руках. Он слабый.

В следующей сценке торговец изобразил ящики и то, как их выносят. Я почти развеселился. Даже сейчас, когда вокруг творится хаос, этот предприимчивый старикан думает о своей выгоде. И вот он предлагает сделку: если я спасу его товар, то получу процент. Какой старательный торговец… Даже не зная языка, как умело объясняет свои мысли. А глазки-то какие хитрые.

Надо отдать должное его бизнес-подходу. Когда все паникуют и прячутся, этот дед думает о том, как обернуть ситуацию себе на пользу. Увидел силу — тут же придумал, как её использовать. Я бы даже зауважал торговца, если бы не его жадность.