– Оно не работает! – догадалась Рогнеда.

– Именно! Игнат, я уверен, в особых случаях демонстрировал перо, чтобы припугнуть учащихся. Но тратить его не собирался, потому что оно или уже потрачено. Или, в чём мы только что убедились, просрочено. Он не дал Юле перо, потому что оно могло убить допрашиваемого.

– А я, дура, украла, – тихо добавила Юля.

Наступила пауза. Я был рад, что удалось погасить конфликт. Судя по лицам девушек, кризис прошёл.

– Ладно, девчонки. Никто из вас не виноват. Вы обе пытались помочь группе, – сказал Талгат. – Пошли дальше. Скоро вечер, а там и до захода недалеко.

Перед нами стояло трёхэтажное здание с кое-где выбитыми окнами. Когда-то оно служило для временной дислокации учащихся и администрации. Например, во время боевых учений, продолжавшихся несколько суток. Там же размещался медицинский пункт, небольшая кухня, а главное, существовал подземный ход. Игнат заверил, что ход при консервации полигона уничтожил лично. Но за год Ольговичи могли его обновить.

Противник знал, что мы приближаемся, не зря же шумели. Но выйти из леса на открытую местность и переть свиньёй на приступ, как полоумные крестоносцы, мы не решились. Одно дело опасные, но туповатые ловушки. Совсем другое реальный противник.

План родился быстро. Один отвлекает, провоцируя врагов, другие ждут подходящего момента и штурмуют здание. «Провокатор» нашёлся быстро.

– Посторонись, детишки! Это дело для настоящего мужчины.

Ну что за позёр этот Гимаев! Детишки, блин. Но спорить мы не стали. Талгат с учётом его магических умений подходил идеально. Через несколько минут в здание полетели металлические штыри. К тому же Талгат грамотно шумел и перемещался. Там тоже не дураки сидят, понимают, что их выманивают. Движением Гимаев создавал видимость, что вся группа в одном месте.

То, что план по отвлечению сработал, я заметил через минуту. К Талгату с фланга приближались двое. Очевидно, они заранее спрятались вне здания, чтобы напасть из засады. Я заметил, как двое руками подали знаки подельнику. Значит, где-то третий должен быть. Ага, вижу. Теперь три противника брали в окружение нашего товарища.

– Предупредить бы! – услышал я взволнованный шёпот Берты.

– Нельзя! – зашептал я в ответ. – Нам Гимаев первым же наваляет, узнав, что мы раскрылись. Он именно на это и шёл.

Действительно, «покидать камушки» в противника недостаточно. Целью провокации было вызвать на бой и удерживать большие силы противника. Я поддержал кандидатуру Гимаева не только из-за стержней. Нам нужен был сильный рукопашник, сумеющий сдержать врага, пока мы штурмуем здание.

Атака противника на Талгата началась со светошумовой гранаты. Гранаты? Странно. То есть хорошо. Если Ольговичи решили глушить группу с помощью такого оружия, а не использовали что-нибудь пожёстче, значит, охранники не такие мощные. И имеют дефицит в вооружении. Теперь понятно, зачем им Юра-малахит.

Талгату досталось. Он на время потерял ориентацию, чем воспользовались противники. Сразу за гранатой в боярина полетел… ковёр. Чего? Узор, знакомый по учебникам ведения охранной деятельности на территории России. Отголосок моей прошлой жизни агента. Правда, ковёр был большой, размером метров пять на десять, и лёгкий. Он не долетел до земли и растворился, обозначив красноватым дымом контур. Стала понятна площадь, по которой применили умение.

Талгат, ещё не отошедший от оглушения, задёргал рукой в сторону, откуда прилетела граната. Но ни один стержень не вылетел. Понял! Ковёр – это блокировщик магии. Талгат какое-то время не сможет применять умения и будет полагаться только на мощность рук. Эта магия сильная, сложная. Значит, имеет большой откат, как моя катапульта. А значит, наш план удался. Вместо того, чтобы получить ковром на всю группу, мы подставили только Гимаева.

Тут я получил подтверждение своей догадки. Вслед за ковром двое кинулись на Талгата. В него полетел огненный шар, потом раздались выстрелы. Тот, кто применил блокировку магии, остался в стороне. Очевидно, пустой. Однако руки держал так, как будто в руках был пистолет.

– Сидеть! – шикнул я на Берту и схватил её за руку.

– Но он же погибнет, – умоляюще прошептала девушка.

Берта собиралась кинуться на выручку, но я не позволил.

– Рано. Ждём.

Огненные шары временно загородили нам битву. Когда пламя спало, мы увидели трёх бандитов. Те растерянно мотали головами. Ага! Ушёл позёр! Выжил Талгатушка. Сейчас он вам задаст. Предчувствия не обманули. Боярин буквально вылетел из-за кустов, прямой ногой отправив того, что стрелял в нокдаун. Огневик запустил очередной снаряд, но боярин уже врубил режим берсерка. Он предпочёл не уворачиваться, а пройти сквозь пламя и сблизиться с противником.

Задумка опасная, но стоящая. Боец, что применил ковёр, не стал стрелять, чтобы не завалить своего. Потому что Гимаев уже сблизился и зафиксировал огневика мертвым хватом, используя в качестве щита. Лицо боярина было обожжено, но веки целы, вроде, видит.

Третий порыв Берты я бы не сдержал, но спасла секунда. Перед тем, как броситься на помощь, впечатлённая от обожжённого лица Талгата девушка заметила двух бойцов. Они выбежали из здания, поняв, что ситуация патовая. Гимаев не нападал, прикрываясь заложником. Бандит не стрелял, боясь попасть в своего. Находящиеся в здании подельники кинулись на помощь.