– Уничтожьте это, - приказала она, поднимаясь.
– И давайте ему настой лотоса каждые два часа.

Теперь в восточный зал. Елена шла, ничего не замечая вокруг. Храм, обычно аккуратный и спокойный, сейчас напоминал поле битвы. В воздухе смешались запахи целебных трав, страха и тяжелого духа искажения. Младшие послушники бегали с вёдрами воды и стопками чистых бинтов. Более опытные целители склонялись над пострадавшими, их руки двигались в сложных жестах, активирующих лечебные заклинания.

Сквозь полуоткрытые двери одной из комнат Елена мельком увидела тела, укрытые белыми покрывалами. Слишком много. Горло сжалось от понимания масштабов трагедии. Город пил отравленную воду. Даже несмотря на то, что, как говорили, источник уже очищен, яд успел распространиться.

В восточном зале было тише, но эта тишина пугала сильнее криков. Десятки людей лежали неподвижно, их глаза были открыты, но взгляды оставались пустыми. Старшая целительница Сяо Мин двигалась между ними, прикладывая ладони к их лбам.

– Поражение разума, - сказала она, заметив Елену.
– Порча проникает глубже, чем мы думали.

Елена подошла к молодой женщине, чьё лицо было бы безмятежным, если бы не застывший в глазах ужас.

– Что происходит с ними?

– Похоже на своего рода одержимость, - Сяо Мин сделала сложный жест над головой пациентки.
– Они словно видят что-то, что не видим мы. Некоторые бормочут о голосах, другие о видениях идеального мира. Но их сознание уходит.

Елена прикоснулась к вискам женщины, пытаясь почувствовать нити жизни через свой дар, они были целы, но словно застыли, скованные льдом.

– Как в моём кошмаре, - прошептала она.

– Что?
– Сяо Мин повернулась к ней.

– Три ночи назад, после очищения у пруда. Порча проникла в мой разум через оставшуюся связь. Я видела возможности. Как она соблазняет. Обещает силу.

Сяо Мин кивнула.

– Именно. Я подозревала что-то подобное. Она атакует сознание. Предлагает идеальный мир, индивидуальный соблазн для каждого. А потом…

– …Забирает сущность, - закончила Елена.
– Использует человека как сосуд.

Она подошла к следующему пострадавшему, старику, чьи губы беззвучно шевелились, словно он разговаривал сам с собой.

– Мы пробовали все стандартные методы пробуждения, - продолжала Сяо Мин.
– Травы сознания, акупунктуру ментальных точек, даже шоковые техники. Ничего не действует.

Елена осматривала пациентов одного за другим. Кто-то бормотал, кто-то глупо улыбался, кто-то тихо плакал. Все были погружены в миры, существующие только в их сознании.

– То, что произошло со мной… - Елена заколебалась.
– Я не справилась бы сама. Мне помогли.

– Кто?
– Сяо Мин подняла бровь.

– Чжан Вэй. Точнее, его образ. Я не уверена, было ли это на самом деле, но его печать прожгла пустоту, созданную порчей.

Старшая целительница задумчиво прикоснулась к виску.

– Интересно. Возможно, печать Чжан Вэя противоположна порче. Свет против искажения, порядок против хаоса.

– Как нам помочь этим людям?
– спросила Елена, глядя на неподвижные тела.

– Нужен якорь, - Сяо Мин сделала сложный жест над головой старика.
– Что-то или кто-то, что свяжет их с реальностью. Для тебя таким якорем стал Чжан Вэй. Для них…

Громкий крик с улицы прервал разговор, Елена и Сяо Мин повернулись на звук. Через мгновение двери распахнулись, и в зал вбежал мальчик. Его лицо было перепачкано грязью и сажей, одежда разорвана.

– Помогите!
– выкрикнул он срывающимся голосом.
– Мой учитель умирает!

Елена среагировала первой, бросившись к мальчику.

– Где он? Кто твой учитель?

– Чжан Вэй, - выдохнул мальчик, и сердце Елены пропустило удар.
– Он сразил тварь в городе, но… печать… она почти убила его.

Большие глаза мальчика были полны слёз.

– Несите его сюда!
– скомандовала она, чувствуя, как внутри поднимается волна паники.

Двое подростков внесли неподвижное тело Чжан Вэя. Его грудь едва вздымалась, одежда была разорвана, обнажая символ, когда-то бывший печатью. Теперь он напоминал обугленную рану - выжженный в плоти узор, от которого расходились чёрные линии.

– Положите его здесь, - Елена указала на свободную циновку.
– Что произошло?

Мальчик заговорил быстро, глотая слова: