Наши взгляды встретились. В его глазах мелькнуло узнавание, а затем… улыбка. Не помню, чтобы когда-нибудь видел, как улыбается Ростовский.

Сосулькин подошёл к князю и передал ему документ о мире. Ростовский тут же вчитался в текст, скользя глазами по строчкам. Его брови поднимались всё выше по мере чтения. Когда он дошёл до конца, на лице мужчины расплылась довольная улыбка.

— Прекрасно, — кивнул он Сосулькину. — Всё так, как мы ожидали. Даже лучше.

Подполковник что-то негромко говорил генералу, время от времени кивая в мою сторону. Я стоял в стороне, дав им возможность обсудить детали наедине.

После пяти минут ожидания наконец-то меня подвели к князю. Офицеры расступились, образуя проход. Ростовский отложил бумаги, откинулся на спинку стула и впервые посмотрел на меня прямо, без посредников.

Генерал снова улыбался, и это выглядело непривычно. Его лицо, созданное для отдачи приказов и принятия тяжёлых решений, с этим выражением казалось моложе, почти… человечнее.

— Ну что, видел? — тут же спросил князь, пропуская обычные приветствия.

— Вы про моих двойников? — уточнил я, хотя прекрасно понимал, о чём речь.

— Да, — кивнул мужик. — Только убьём одного — появляется второй. Но чтобы сразу оба, такого ещё не бывало. Мы уже их отстреливать начали на турецкой территории.

Я поморщился и потрогал шею, где ещё ощущалась фантомная боль от недавнего ранения. Твою ж… Вот почему в меня стреляли и чуть не убили! Русские солдаты приняли настоящего Магинского за очередного двойника. И ведь даже предъявить нечего, они действовали по приказу.

Кто-то очень постарался, чтобы меня прикончили ещё на территории турок. Вопрос: кто и зачем? Неясные подозрения клубились в голове, но пока ничего конкретного.

— Ну, рассказывай, — махнул рукой Ростовский, возвращая к реальности.

— Всё прошло… — сделал паузу, подбирая слова. — Нормально.

Не буду вдаваться в детали. Военным нужен результат, а не процесс. Вот он — документ о мире с Османской империей, подписанный и скреплённый печатями.

— Проблемы были? — поинтересовался князь, внимательно наблюдая за моим лицом.

— Мелкие, — хмыкнул, вспомнив дуэль с Нишанджи, бой с тенью императора, выживание в тюрьме и хитрости с женитьбой. — Ничего такого, с чем бы я не справился. Главное — выполнил поставленную миссию.

Ростовский оценил сдержанность ответа. Его взгляд потеплел ещё больше. Он уважал профессионализм и отсутствие нытья.

— Это да, — кивнул довольный генерал, постукивая пальцами по лежащему перед ним документу. — Сегодня же отправим в столицу. Император будет рад.

Я выдохнул с облегчением. Ожидал более сложного разговора, претензий, вопросов о моём внезапном титуле бея и новых землях, но Ростовского это не беспокоило. Странно. Очень странно.

— Кем являются мои двойники? — задал вопрос, который мучил меня с момента встречи с копией.

— Оболочки, — поморщился генерал. — Мы долго разбирались, что это такое. Наши алхимики и артефакторы сказали, что модифицированные кумары. Турки как-то умудрились из этих глыб сделать человекоподобных существ.

Огромная туша, похожая на полуразрушенную статую. Тело, сделанное из глины, камня и костей. Смесь, которая постоянно крошилась и осыпалась, будто сухой песок… Как они из этого смогли слепить оболочку для человека?

— Живут всего день-два и потом рассыпаются, — добавил Сосулькин, подойдя ближе. — При убийстве ломаются, словно шарики. Ими управляют на расстоянии через ментальную магию.

Подполковник сделал паузу, а затем продолжил:

— Как мы поняли, для создания не нужна кровь или что-то ещё. Наши люди уже занялись разработкой артефакта, который сможет их определять.

Картинка складывалась в голове постепенно. Мотивов я пока не понимал, но кусочки мозаики уже выстраивались в нечто осмысленное. Кто-то — возможно, турки, а возможно, и нет — создал армию моих двойников. Зачем? Чтобы спровоцировать конфликт? Подставить меня?

— Мы думали, турки обманули насчёт мира, — заявил Ростовский. — Решили, что так отвлекают от попытки начать войну. Но кольцо моё сообщило, что ты жив.

Кольцо… Точно! Артефакт, который дал мне генерал, служил не только знаком его благоволения, но и своеобразным маяком. Ростовский всё время знал, что я жив и продолжаю выполнять миссию.

Вот только зачем султану заниматься созданием двойников? Глупо. Он лично предложил мне титул бея и земли. С какой стати ему подрывать собственную инициативу? Нелогично. Значит, это кто-то другой. Тот, кому мешал мир между империями?

— Ждёшь, Магинский? — хмыкнул генерал, прервав мои размышления.