— Глеб Яковлевич. Глеб Яковлевич, да проснитесь же вы, не время сейчас и не место почивать, — голос Анны сверлом внедрился в мозг.

— Анна Витольдовна, я не сплю, я размышляю. — Глеб зевая прикрыл рот рукой. — Слушаю вас внимательно. — Он посмотрел на Анну и на незнакомую сестру милосердия подле неё, наверное ту самую Марию.

— Прошу вас, расскажите мне еще раз о том, что вы уже сказали, — обратилась к ней Анна.

— Конечно, — кивнула та. — Я и говорю, посетителей у Елизаветы Михайловны мало. Почитай и нет никого, так что когда, примерно месяц назад, пришла эта женщина я даже удивилась. Она посидела недолго, а когда уходила сказала, что оставила госпоже Шмит оберег и просила не снимать его с нее.

— Вы можете описать эту женщину? Или может имя, фамилия? — потребовала Анна.

— Пожилая, и знаете такая неприветливая. Я бы даже сказала, что подле нею неуютно, будто она примеряется, а не съесть ли вас. Ну ровно Баба-Яга, а что по имени… Так сейчас в книге посетителей глянем. — Она обернулась к молодой дежурной. — Ну что, нашла?

— Нашла, — отозвалась та, но Глеб уже знал ответ и только кивнул, услышав как девушка произносит: — Лукина Дарья Ивановна.

— А я как знал, что с ней не чисто, — ворчал Глеб шагая по улице. — Эти ее кривые взгляды, губы поджатые, не то оценивает, не то примеряется куда кусать.

— Прекратите, Глеб Яковлевич, это ребячество, — одернула его Анна. — Госпожа Лукина, между прочим, раньше была преподавателем на кафедре аурографии. А уже на пенсии согласилась пойти к нам в штат, поскольку ее предшественник погиб. — Бывшая начальница вздохнула. — Бедный Андрей Егорович.

— Не бейте по больному, — помрачнел Глеб.— Я, видимо, до конца жизни буду свою вину чувствовать за его смерть, но сейчас речь не о нем. Дарья Ивановна личность подозрительная, и эти ее подарочки в виде амулетов как нельзя лучше отражают всю суть происходящего в ее голове.

— Амулеты еще не повод обвинять приличную женщину в чем-либо, я не этому вас учила, господин Буянов.

— Хорошо, Анна Витольдовна, согласен, что там две одинаковые побрякушки, одна из которых у мертвой девушки. Но скажите, с какой радости госпожа Лукина вообще пошла к Елизавете Михайловне? Неужели они старые подруги или Дарья Ивановна столь сопереживающая, что навещает всех и каждого? И я вам отвечу. Нет! Она не всем в больнице подарила амулеты, хотя можно предположить, что все психически больные люди одержимы демонами. Нет, только убитую Савицкую и госпожу Шмит.

— Хорошо, допустим это и впрямь странно. Но давайте не будем делать поспешных выводов, покуда не поговорим об этом с самой Дарьей Ивановной. Наверняка она сейчас в участке, так что туда и едем.

— Вы готовы зайти туда? — поинтересовался Глеб.

— Я готова подвезти вас до участка. А дальше, уверена, вы справитесь, ведь из нас двоих сыщик сейчас именно вы.

— Как вам будет угодно, — кивнул Глеб садясь в машину.

Через четверть часа Анна припарковала паровик чуть ниже по улице и кивнула на виднеющееся здание околотка:

— Ну вот. Жду вас с вестями.

— Я мигом. Одна нога здесь, другая там, — заверил ее Глеб выскакивая из машины. Но обойдя паровик повернулся: — А что с ней делать, если она сознается?

— Смотря в чем, — откликнулась Анна. — Например если в убийстве — арестуйте.

— Очень помогло, — хмыкнул Глеб и ускорил шаг.

Вбежав по ступеням в участок, он едва не врезался в Князева. Начальник как раз распекал за что-то дежурного и явно был не в духе.

— И если еще раз увижу, что вы на рабочем месте изволите почивать — мигом отсюда вылетите. Ясно вам?

— Более чем, Алексей Леонидович, более чем, — мелко кивал тот, не зная куда спрятаться от начальственного гнева.

Глеб хотел проскользнуть, но Князев, заметив его, остановил.

— Господин Буянов, а я вас как раз искал. Почему не на месте?

— Прошу прощения, проверял кое-какие зацепки по давешнему убийству.

— Какому еще убийству? — удивился Князев.

— Ну как же, художница пропавшая. Я ее тело вчера нашел в лесу и…

— Ах это, — оборвал его Князев. — Полноте время терять. Разве Казимир Игнатьевич не сказал вам, что смерть наступила от естественных причин?

— Сказал, но…

— Никаких но, девушка была больна и умерла. Всё, дело закрыто. — Алексей Леонидович хлопнул ладонью по столу дежурного и тот нервно подпрыгнул на месте.

— Я, конечно, с вами согласен. Но подумайте, не странно ли это? Чувствуя себя плохо, а Казимир Игнатьевич сказал, что такое состояние как у нее, не случается враз, а прогрессирует долгое время. Так вот, чувствуя себя плохо, да что там, отвратительно, поехать на пленэр?

— Молодые люди часто неправильно оценивают ситуацию, — процедил Князев сверля Глеба взглядом, — а потом удивляются последствиям. Девица Савицкая скончалась по здоровью и точка. Вам это понятно?