Глухой удар, брызги крови, но идеальные волосы Люциуса остались на месте, а кровь хлестала с выставленных вверх двух рук. Каким-то чудом еретик успел среагировать и остановить пикирующую атаку Клювика голыми руками. Ценой сломанных коленей и вбитого в треснувший мрамор по пояс тела, он защитил свою голову и откинул назойливую птицу в сторону, после чего вновь оформил вокруг себя новый золотой купол.

— А ты упрямый, — покачал я головой, — но мы оба знаем, что это твой последний купол. И если ты ждешь местный Аргус, чтобы он тебя отсюда изгнал, то вот тебе спойлер, приятель. Он не придет, — с улыбкой произнес я, наслаждаясь недоумением на его лице, — сам догадаешься почему, или дать подсказку?

— Ты получил права палача, — покачал тот головой, — тебе дозволено убивать.

— Вершить суд над любой угрожающей человечеству тварью, — внес я ценное уточнение, — это право любого Паладина, о котором вы, сектантики, забыли.

— Ты прав, это я не учел, — покачал еретик головой, — не думал, что Аргус уже способен тебя признать. Что ж, в таком случае, раз мне не уйти, сдерживаться нет никакого смысла, — пожал тот плечами и золотая энергия в его глазах вдруг засветилась ярче.

Светлые волосы растрепались словно от порыва ветра. Кожа стала покрываться золотыми узорами, а вены проступать желтыми буграми, словно нечто живое и мерзкое шевелится под кожей. Радужка глаз окрасилась разноцветными точками, а на висках, ладонях и шее загорелись, словно раскаленные, золотые знаки звезды.

От возросшего фона проклятой энергии меня едва не вырвало, а Клювик слегка позеленел и закашлялся, но быстро взял себя в крылья и завис в воздухе, готовый атаковать в любой момент.

— Я должен сказать тебе спасибо, Маркус, — неестественным голосом произнес продолжающий трансформацию еретик, — мои соперники многое бы отдали, чтобы оказаться на моем месте. Чтобы вернуться сюда с той силой, которая переросла этот мир. Жаль, конечно, что Аргус все равно изгонит меня, когда ты сдохнешь, Паладин, но зато мне будет что рассказать наверху и утереть нос этим…

Договорить золотой кусок в прямом смысле вонючего дерьма не успел, потому что едва его взгляд скользнул на меня, в пространстве тут же смазался попуг.

Взмахнул черными как сама Тьма крыльями, и золотой купол еретика разорвало на кусочки и сдуло как пушинку. Порыв черного ветра был настолько сильным, что с бедного тела Люциуса содрало кожу, а попавшие под яростный поток предметы катапультировало вверх сквозь пробитую крышу и торпедировало в космос.

Не желающий улетать в стратосферу еретик пустил проклятую золотую энергию в ноги, буквально пригвоздив себя к мраморному полу, но это ему не особо помогло. Порыв ветра сломал его тело пополам, и верхняя часть все равно взмыла в воздух, с хлюпающим звуком ударилась об массивную люстру, и улетело в дыру в потолке, оставив после себя только упавшую вниз оторванную голову, да торчащие из пола покрытые золотом ноги ниже колен.

Башка еретика с невозмутимым выражением лица катилась по трещинам мрамора, но вдруг остановилась и развернулась в нашу сторону. Потом из шеи выстрелили золотые нити и подтянули голову к торчащим золотым коленям, где за несколько секунд, буквально из воздуха, соткалось новое и абсолютно невредимое тело Люциуса.

Даже пижонский пиджак, модная прическа и золотые бирюльки вернулись в исходное состояние. Разве что волосы теперь тоже были золотого цвета, как и все восстановленные органы и кожа.

При этом, когда в его золотой взгляд вернулась «жизнь», выглядел он уже не таким безмятежным. В нем теперь присутствовала… злость?

Наблюдать за этим лже-Люциусом было весьма интригующе. Проклятая энергия текла в нем совершенно по-особенному. Силы было так много, что обычное человеческое тело давно должно было разорвать от настолько нестабильной и чуждой всему живому энергии, но он каким-то образом умудрялся сохранять не только форму, но и свое сознание, при этом успешно подавляя самого Люциуса.

Хотя, теперь я уже не уверен, что от бедолаги герцога там внутри хоть что-то осталось.

Никакого иного присутствия от существа перед собой кроме безымянной проклятой сущности я не ощущал. И чем бы оно ни было, эта тварь явно не живая. Но при этом и не мертвая.

Руки так и чесались схлестнуться с этой хренью и разобраться что это такое, но я задолжал Клювику еретика. Если я вмешаюсь и убью его, он не поймет. И обидится, пока я не выдам ему еретика еще сильнее. А где я его возьму?

Поэтому и остается стоять и смотреть.

— Думаешь, со мной справится птица? — недобро сверкнули проклятые золотые глаза с семью хаотично плавающими зрачками, — впрочем, теперь она должна ответить за свою дерзость. А пока я развлекаюсь с этой назойливой курицей, поиграй пока с ним, — взмахнул рукой еретик и дракон за его спиной отмер.

До этого гигантская ящерица, несмотря на свой величественный вид и внушительный размер сидела тихо и помалкивала. А теперь, получив разрешение, чудовище зарычало и, проломив одним движением гигантской лапы трон, угрожающе посмотрело на меня.