— Только давайте по закону, — предупредил Трофимов. — Никакого самосуда. Иначе он выскользнет, воспользовавшись процедурными нарушениями.

— От меня он сможет выскользнуть только одним образом, — мрачно отозвался я, — как это сделал покойный Елецкий…

Здание пограничной службы располагалось в старых казармах на окраине города. Трёхэтажное строение из серого камня выглядело мрачновато — узкие окна, массивные стены, тяжёлые дубовые двери. Идеальное место для того, чтобы творить грязные делишки вдали от посторонних глаз.

Трофимов ехал в отдельной машине. Его сопровождал десяток полицейских на грузовике с открытом кузовом. Я следовал за ними на «Бурлаке», размышляя о том, как глубоко пустила корни эта гниль.

Сначала Кабан со своей бандой, потом Фонд Добродетели вместе с Гильдией Целителей, теперь вот коррумпированные пограничники… Сколько ещё таких паразитов кормится на чужой беде?

У ворот нас встретил заспанный часовой. Увидев полицейскую форму и строгое лицо Трофимова, он попытался было что-то спросить, но Владимир Сергеевич просто отодвинул его в сторону:

— Именем князя Оболенского! Никого не выпускать!

Мы ворвались внутрь. В дежурной комнате трое пограничников играли в карты, разложив на столе мятые купюры. При нашем появлении они вскочили, опрокидывая стулья.

— Что за чёрт… — начал один из них, но осёкся, увидев количество вошедших.

— Где кабинет старшего лейтенанта Суходолова? — отрывисто спросил Трофимов.

— Второй этаж, конец коридора, — автоматически ответил младший из троих. — А что случилось?

Никто не стал ему отвечать. Мы поднялись по скрипучей лестнице, миновали несколько дверей с табличками. Вот и нужная.

Трофимов не стал стучать. Распахнул дверь и вошёл, я следом. За массивным столом сидел плотный мужчина лет сорока пяти с красным лицом пьяницы. Перед ним лежали какие-то бумаги, а рядом стояла початая бутылка коньяка. При нашем появлении он недовольно поднял голову:

— Какого чёрта вы тут… — начал было он, но увидев форму полицейских, замолчал. — В чём дело, господа?

— Вы арестованы по обвинению в организации преступной группы, вымогательстве, покушении на убийство и превышении должностных полномочий.

Суходолов вскочил, опрокинув стакан:

— Да вы что, охренели? Я офицер пограничной службы! Вы не имеете права!

— Имеем, — холодно отрезал Трофимов, показывая ордер. — Подписан княжеской канцелярией. Руки за голову, и без глупостей.

Дверь соседнего кабинета распахнулась, оттуда выскочил молодой лейтенант с пистолетом в руке:

— Стоять! Всем стоять! Что здесь происходит?

Дуло смотрело прямо на меня. Глупый мальчишка, решил геройствовать. Я даже не стал напрягаться — просто протянул руку и сжал пальцы. Металл пистолета послушно откликнулся на мою волю, сминаясь, уплотняясь. Через секунду в руке лейтенанта остался бесформенный брусок стали.

— Что за… — он в ужасе уставился на то, что осталось от оружия.

— Садись и не мешай взрослым разговаривать, — посоветовал я.

Парень попятился и рухнул на стул. А Суходолов, воспользовавшись заминкой, попытался выхватить что-то из ящика стола, но я оказался быстрее — пинком вбил стол в грудную клетку противника, прижав его к стене. Тот засипел, морщась от боли, а я дёрнул стол на себя, разворачивая его боком. Содержимое выдвинутого ящика оказалось весьма произаичным: бумаги, деньги и ещё один пистолет.

— Нехорошо хвататься за оружие в присутствии представителей закона, — покачал я головой. — Могут неправильно понять.

Трофимов кивнул полицейским. Те скрутили Суходолова, несмотря на его брань и угрозы. Усадили на стул, пристегнули наручниками к подлокотнику.

— Вы пожалеете об этом! — рычал старший лейтенант. — У меня есть покровители! Вы не знаете, с кем связались!

— Вот об этом и поговорим, — я придвинул стул и сел напротив. — Про покровителей особенно интересно. Но начнём с простого. Ваши люди сегодня напали на моих сотрудников. Почему?

— Не знаю, о чём вы, — буркнул Суходолов, отводя взгляд.

— Норкин уже всё рассказал, — заметил Трофимов. — Так что отпираться бессмысленно.

При упоминании фамилии подчинённого Суходолов дёрнулся. Помолчал, соображая, потом выдавил:

— Ну и что? Проводили проверку незаконной деятельности. Они оказали сопротивление…

— Хватит врать, — оборвал я. — Норкин рассказал про вашу схему с беженцами. Берёте деньги за левые пропуска. Но меня интересуют детали. Кто стоит над тобой? Или, например, что происходит с теми, кто не может заплатить полную сумму?