Земля под моими ногами взорвалась десятками корней толщиной с мою руку. Я отпрыгнул в сторону, но в воздухе меня встретил град кристаллических осколков. Афанасий превратил фонтан в оружие — вода мгновенно кристаллизовалась и разлетелась тысячами лезвий.

Гранитный щит принял на себя основной удар, но несколько осколков пробили защиту. Острая боль прошила левое плечо и бедро. Кровь потекла по ноге, пропитывая штанину.

Это был первый раз с момента переноса в новое тело, когда я встретил равных по силе противников. Нет, не равных — превосходящих. Два опытных мага, Магистры, действующие слаженно, как единый организм. Они не недооценивали меня, не давали передышки, не совершали ошибок.

Никон заставил ожить все растения во дворе. Декоративные кусты превратились в хищных тварей, розы выпустили плети с шипами длиной в ладонь, даже трава под ногами стала ловушкой, оплетая лодыжки при каждом шаге. Афанасий тем временем создавал всё новые кристаллические конструкции — копья, диски, цепи из чистой энергии.

Я метался по двору, уворачиваясь, отбиваясь, контратакуя. Воздушный шаг позволял двигаться быстрее, но магический резерв таял на глазах. Пришлось пополнить его, опустошив Эссенцию, вставленную в рукоять меча как раз на такой случай.

Каменный кулак разбил очередную волну кристаллов, но Афанасий тут же создал новые. Старик двигался с обманчивой медлительностью, каждый жест выверен, каждое заклинание бьёт точно в цель.

— Мало тебе смерти моих сыновей? — прорычал он, и скипетр в его руках запульсировал новой волной резонанса. — Получай!

Все кристаллические осколки во дворе — от разбитых окон, остатков фонтана, моих собственных защитных конструкций — завибрировали в унисон. Звук нарастал, становясь невыносимым. Я зажал бы уши, но это бы не помогло — вибрация шла через кости, через землю, через сам воздух.

А потом всё взорвалось.

Тысячи осколков полетели во все стороны, но не хаотично — они двигались по спирали, создавая смертоносный вихрь с Афанасием в центре. Пришлось нырнуть в почву посредством Каменной поступи.

Под землёй тоже оказалось небезопасно — корни Никона преследовали меня даже там. Я вынырнул в другом конце двора, и тут же получил удар плетью из шипастых роз по спине. Панцирь из Костедрева под одеждой спас от проникающих ранений, но удар сбил с ног.

Благо я смог уйти в кувырок, избегая брошенного кристаллического копья. Оно пролетело в миллиметрах от горла, оставив тонкий порез на шее. Ещё миллиметр, и бой был бы окончен.

Честное признание силы противника не означало готовность сдаться. Наоборот — это подстегнуло меня выложиться полностью. Я создал сразу дюжину каменных клинков и запустил их веером. Никон выставил стену из переплетённых корней, Афанасий — кристаллический барьер.

Молниевый скачок перенёс меня за спину Никону, но тот ожидал этого. Развернулся, выпуская из рукавов лозы с ядовитыми шипами. Я отсёк их мечом, но яд уже попал в кровь через царапины. Голова закружилась, в глазах потемнело.

Воздушный шаг позволил уйти от добивающего удара, но силы таяли.

Афанасий создал кристаллическую клетку вокруг меня. Прутья росли из земли с бешеной скоростью, смыкаясь сверху. Я разрубил несколько, но на их месте тут же выросли новые. Пришлось опять использовать Каменную поступь.

Вынырнул — и получил удар корневым хлыстом в грудь. Рёбра хрустнули, из горла вырвался кровавый кашель. Внутреннее кровотечение. Если не остановить — конец.

Железная кровь. Заклинание, которое я берёг для критической ситуации. Энергия вспыхнула во всём теле, и я почувствовал, как кровь в жилах превращается в жидкий металл. Раны начали затягиваться металлическими швами, словно невидимый кузнец штопал моё тело изнутри. Боль была адская, но кровотечение полностью прекратилось, а организм стал невосприимчив к ядам.

— Живучий, как таракан, — процедил Никон, готовя новую атаку.

Они теснили меня к стене. Методично, профессионально, не давая пространства для манёвра. Каждая атака Афанасия поддерживалась Никоном, каждый выпад младшего брата прикрывал старший.

Энергия продолжала быстро утекать.

Нужно было что-то менять. Я не мог победить их в лобовом столкновении — не хватало сил. Но у меня все ещё имелись козыри в рукаве.

Собравшись, я сфокусировал Императорскую волю. Эта способность требовала не столько магической энергии, сколько силы духа. А её мне было не занимать.

— НА КОЛЕНИ! — рявкнул я, вкладывая в приказ безапелляционную непреклонность.

Волна принуждения ударила по обоим братьям. Афанасий покачнулся, его атака сбилась. Лицо исказилось от напряжения, но он устоял. Решимость главы рода, закалённая десятилетиями, оказалась слишком крепкой. Я знал, что такое возможно — сильная личность могла сопротивляться даже Императорской воле.