— Посол Кларк очень высокого мнения о вас, — ответил я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно и уважительно. Дипломатия, мать ее.

— Да уж, братец мой, похоже, с головой ушел в эту посольскую должность, прямо с пылом, свойственным… теплокровным, — протянул он, и это «теплокровный» прозвучало так, будто он меня, как минимум, помоями обдал. Или сравнил с какой-то мелкой суетливой живностью. — Кажется, он всерьез считает, что ты можешь что-то дельное подсказать насчет установления мира. Ха.

— Он слишком добр, — хмыкнул я про себя, а вслух добавил: — Все, что я могу предложить, — это взгляд со стороны, взгляд чужака, так сказать. Не больше и не меньше. — Надеюсь, прозвучало достаточно нейтрально и при этом не глупо. Вроде как «и нашим, и вашим», без лишних обещаний.

— Хм-м, — буркнул он, медленно, оценивающе оглядев меня с ног до головы, будто кобылу на ярмарке выбирал. Взгляд такой, что аж мурашки по спине пробежали. Неприятный тип, сразу видно. — Это мы еще посмотрим.

— Регент, очень приятно, — Шелли, как всегда, с ангельской улыбкой и непринужденной грацией подплыла ко мне, ведя за собой Риту. Прямо лебедушка, глаз не оторвать. — Я Шелли, вторая жена Макса Медведева, а это Рита с Острова Наби, его первая.

— Рада знакомству, регент Краскон, — Рита, явно поймав нужный сигнал от Шелли, склонила свою украшенную изящными древесными узорами голову. Я прямо кожей чувствовал, как она напряглась, стараясь соблюсти все эти великосветские приличия. Переживала не меньше моего, если не больше. Моя дикая кошечка в светской клетке — то еще зрелище. Хорошо, что Шелли была с нами — она в этих делах как рыба в воде, прирожденная аристократка.

— Регент, посол Кларк сегодня вечером будет нашим гостем в поместье, после бала на Соколином Холме, — добавила моя феникс своим мелодичным, как журчание ручейка, голосом. — Разумеется, мы будем счастливы видеть и вас за главным банкетным столом. И если пожелаете, для вас также будет готова комната. Пожалуйста, скажите, что примете наше приглашение?

— Ваше гостеприимство весьма кстати, — Краскон кивнул так, будто делал величайшее одолжение. Голова у него, кажется, вообще на шарнирах не двигалась, поворачивался всем корпусом. — Не имею ни малейшего желания останавливаться в гостинице «Гладиатор» на Арене. Я распоряжусь, чтобы мои вещи перевезли в ваше поместье.

— Для нас это будет честь, — выдавил я, стараясь, чтобы голос не дрогнул от такого «теплого» приема. Честь-то честь, а вот удовольствие сомнительное.

После того, как официальные приглашения этому динозавру Краскону были вручены, толпа начала потихоньку рассасываться. Вечер переставал быть томным, и это означало, как объявили почетные хозяева — то есть мы с моими женами, — что всем пора нестись сломя голову обратно на Соколиный Холм, готовиться к самому балу. А для меня это означало еще одну, чтоб ее, смену костюма. Опять переодеваться! И, конечно, этот маскарад касался только меня. Ну кто бы сомневался.

— Ну почему опять я должен это напяливать? — простонал я, обращаясь к своему верному Бруно. Этот мой коала-дворецкий, стоя на маленькой скамеечке, чтобы дотянуться, деловито возился с тяжеленной меховой мантией, которую пытался взгромоздить мне на плечи. Ощущение было, будто на меня не мантию, а целого медведя накидывают.

— Это традиция, сэр, — терпеливо, уже в сотый раз, наверное, объяснил Бруно, поправляя тяжеленную медную застежку у меня на груди. — Ашер, устраивающий бал, должен быть одет так, как когда-то одевался Айзек Фостер. В конце бала вы подносите жаровню, полную очень легко воспламеняющегося алкоголя, к свисающему факелу. А затем… задуваете пламя на одном дыхании. Это, знаете ли, целое искусство.

— М-да, надо было все-таки те книжки по местным обычаям почитать, — вздохнул я, с тоской оглядывая свой, мягко говоря, экстравагантный наряд. — Эта шкура хоть огнестойкая? А то как бы самому в факел не превратиться с такими-то традициями.

— О, да, сэр, мех урлиса очень устойчив к огню, — заверил он и, к моему ужасу, водрузил мне на голову шляпу, до жути напоминающую чучело головы какого-то гибрида лисы и медведя. Просто кошмар таксидермиста и мечта пугала огородного. — Как вы думаете, какова вторая цель этого костюма? А теперь, будьте добры, протяните руки для перчаток.

— Э-э… Бруно, старина, а мне точно обязательно все это на себя цеплять? — Я с немым ужасом уставился на пару когтистых перчаток, которые маячили под мордой этого моего кошмара а-ля Медвежатник из мультиков.

— Хм? Ох, батюшки, понимаю, о чем вы, сэр, — он поправил свой монокль, который всегда комично смотрелся на его добродушной мордочке. — Может быть, пока ограничимся только меховой накидкой. Но остальное я буду держать под рукой, на случай… ну, вы понимаете, для факела.

— Да, вот это было бы просто замечательно, — с облегчением усмехнулся я, пытаясь хоть как-то пригладить волосы, которые после всех этих манипуляций торчали во все стороны, как будто меня только что корова языком причесала. Черт бы побрал эти их традиции.