— Это все в прошлом, Энджи. — Мой голос звучал мягко. — Забыли. И вообще, если уж на то пошло, ты не нахлебница какая-нибудь. Если тебе так нужна причина, чтобы чувствовать себя своей в этой нашей разношерстной компании, просто вспомни, какая у тебя крутая лавка. Ты чертовски полезна. И если будешь так же бойко торговать и дальше, то «Поместью Медведевых» точно понадобится толковый управляющий для всех этих… успешных начинаний. А ты в этом деле профи, я это сразу разглядел.

— Управлять? — в ее глазах мелькнул живой огонек, первый за все это время. — То есть… я могла бы решать, что и как мы продаем? Иметь свое слово?

— Да, если захочешь. — Кивнул. — Я в этих ваших маркетингах и продажах — полный ноль, если честно. Так что если работа по душе — она твоя. Ты и так уже всех уделала, показала класс. Считай это взаимовыгодным сотрудничеством, если тебе так проще. Я тебя не из милости держу, я это еще перед аукционами говорил. Если ты в команде Медведевых — от тебя требуется только вкалывать и, ну, не быть засранкой. Просто и понятно.

— Ты можешь сколько угодно заворачивать свои слова в логику и практичность, Макс Медведев, — Энджи вдруг улыбнулась, хоть и немного вымученно, но искренне, — но я-то правду знаю. Другие Ашеры и пальцем бы не пошевелили, чтобы заменить пропавшего слугу, не то что кидаться на его поиски, чтобы вернуть. — Она протянула здоровую руку и сжала мою. Ее пальцы были холодными, но хватка — на удивление крепкой. — Ты добрый человек. Хороший. Спасибо тебе. От всего сердца.

— Отдыхай, Энджи. — Я ответно сжал ее ладонь. — Тебе это сейчас нужнее всего. Набирайся сил.

— Макс. — Мило кивнул, и в его глазах мелькнула искренняя благодарность. Потом он повел Энджи прочь отсюда, подальше от трупа того ублюдка, что пытался ее утащить. Наконец-то мы с Ритой остались одни. Ну, почти. Запах крови и смерти все еще витал в воздухе.

— Ну что, Рит. — Я поморщился, глядя на распластавшегося Детину. — Пошли отсюда, пока этот Большой Ди вонять не начал. А то аппетит испортит окончательно.

— И не думай, что я забыла про твой «временной транс», муженек, — хмыкнула она, но позволила увести себя в лабиринт узких, кривых улочек. Голос у нее был серьезный, и я понял, что этот разговор нам еще предстоит.

— А я и не сомневался. — Я ухмыльнулся своей догадливой женушке. Она в ответ лишь скептически изогнула бровь. Ладно, дело серьезное, шутки в сторону. Я притормозил, прежде чем мы вышли на шумную, запруженную народом улицу. — Слушай, все, что могу сказать: эта хрень со временем снова накрыла. Только в этот раз оно не замедлилось, а… хрен его знает… будто откатилось на пару секунд назад. И я снова оказался перед Детиной, еще до того, как он на меня кинулся. Ты этого не помнишь? Совсем?

— Нет. Ты просто стоял, а в следующую секунду уже провел свою серию, — она покачала головой, ее ушки нервно дрогнули, а сапфировые глаза превратились в узкие щелочки, внимательно изучающие меня. — Я даже не заметила вокруг тебя того легкого марева, которое обычно бывает, когда ты свою силу используешь.

— Какое еще марево? — Сам я такого никогда не замечал. Интересно, что еще она видит, чего не вижу я?

— Еле заметное, но я его вижу, если присмотрюсь, — она хитро улыбнулась. — У меня глаз наметанный на такие штуки.

— А мне нравится, когда ты на меня так пристально смотришь, детка. — Я подмигнул, пытаясь стереть тревожные морщинки с ее прелестного личика. Улыбка ее чуть дрогнула, но не исчезла, и это уже хорошо.

— Если все так быстро произошло, как ты говоришь, — задумчиво протянула она, перестав улыбаться, — то это хреново. Значит, ты махом потратил кучу энергии. Это не шутки, Макс. С этим нельзя играть.

— И что это, по-твоему, было? — Я оглядел веселую толпу на Празднике. Народ вокруг уже вовсю гулял, многие в каких-то дурацких костюмах деревьев, кто-то пел, кто-то плясал. В нос ударил такой восхитительный аромат, что у меня аж слюнки потекли. Желудок свело от голода — видимо, этот «скачок» сожрал все мои резервы.

— Думаю, какую бы силу ты там ни юзал, ее надо тратить очень экономно. А лучше вообще не трогать, пока не разберемся, — серьезно отрезала Рита и решительно потащила меня к лотку, где торговали чем-то похожим на зеленые сосиски в тесте на палочке. А пахло от них так, что я готов был сожрать штук тысячу, не меньше, прямо сейчас. Организм требовал топлива, и срочно.

Надо отдать Рите должное, она заказала семь штук этих зеленых мясных рожков.

Один себе и шесть — мне. Вот это я понимаю, забота! И знание моих аппетитов.

И только когда я прикончил пятый этот шашлычок, запихав его в себя чуть ли не целиком, я смог наконец выдохнуть и сосредоточиться на чем-то еще, кроме сосущей пустоты в желудке. Голод был просто зверский, будто я неделю не ел.

— Мать честная! — Только и вырвалось у меня, когда я уставился на последний зеленый рожок, который Рита насмешливо окрестила «сосиской Шрека», пока я жадно уплетал предыдущие. Теперь, когда первый голод был утолен, я распробовал: на вкус это напоминало сочную свиную грудинку с каким-то сладковатым, кленовым привкусом. Необычно, но чертовски вкусно. — Ну и проголодался же я. Как волк.