— Оно и видно, — я кивнул так серьёзно, как только мог.

— Этим прописатникам доверять нельзя, — встрял цыплёнок. — Как пропишут в газете — мало никому не покажется. Тренер, хотите я его сам убью? Чик — и готово.

— Гильдии это не понравится, — быстро сказал хомяк. — Я особо уполномоченный представитель газеты «ЭС-И индипендент», вы должны обращаться со мной уважительно.

Я был прав.

Журналисты преследуют меня буквально в собственном доме… Слепой козе ясно, кто это такой.

— Знаешь, Кунг-Пао, — сказал я, задумчиво почёсывая бороду. Она была липкая и сладкая, так и тянуло облизать пальцы. Но из образа выходить нельзя… — А давай-ка его всё-таки зароем. Завтра как раз тренировка, ребята утрамбуют.

— Отлично, тренер, — просиял цыплёнок. — Схожу за мешком для мусора.

И он вышел.

Интересно: обладают ли гигантские цыплята чувством юмора?..

— Гильдии это не понравится, — повторил хомяк, но уже не так уверенно. Достав из другого кармашка небольшой блокнотик, он замахал им у меня перед носом. — Я бесценный спортивный обозреватель! Обозреваю и прописываю спортивные события.

— Это-то мне в тебе и не нравится, — признался я хомяку.

— Но тренер! — он трогательно прижал пухлые короткие лапки к животу. — Разве вы не хотите попасть в статью? Разве вас не влечёт слава, богатство и успех?.. Прописатники — это пятая колонна, не считая пустобрёхов из «Дневной ЭС-И» и «Ночной ЭС-И», разумеется. Нам власть дана.

Захотелось погладить его по голове и почесать за ушком — настолько жалобно и просительно он на меня смотрел.

Вдох, выдох.

— Слушай, чучел…

— Я не чучел. Я демон, — скромно поведал хомяк.

— Чего?.. — более странной беседы я не вёл, пожалуй… никогда.

— Мир Ассиах, — доходчиво пояснил хомяк, моргая на меня круглыми, как фиолетовые бусинки, глазками. — Адский департамент, ведомство богини смерти, госпожи Эрешкигаль.

— Да ты гонишь.

Хомяк повесил голову. Пухлые щёчки уютно устроились на плечах…

— Угадали, тренер. Гонимый я. Из адского департамента меня выгнали, а госпожа Эрешкигаль ещё и пригрозила: если я и дальше буду портить ей статистику сеяния Ужаса и Злодеяний, она депортирует меня в Рай.

Я потряс головой. Брызги лимонада полетели во все стороны, попали на мордочку хомяка и тот нервно облизнулся.

Глазастику, что-ли, его подарить? То-то радости…

— И за что же тебя выгнали из Ада? — мне правда было интересно.

— Я… — он страшно смутился. — Только вы никому не говорите, тренер…

— Могила.

— Я не умею быть злым. По должности, — зачастил хомяк. Видать, давно хотел излить душу… — По должности я был демон-рапаит.

— Это ещё что за хрень?

— Я должен являться к смертным и предлагать им крепкие спиртные напитки. Спаивать, одним словом. До цирроза печени.

Протянув лапку ладошкой вверх, он на миг зажмурился. На ладошке тут же образовался высокий бокал с чем-то розовым. Я вздрогнул.

— Круто.

— Попробуйте, — требовательно предложил хомяк.

— Да ну тебя в жопу.

— Давайте, тренер, Не отравлено: гарантирую.

Я осторожно понюхал пойло. Клубника, молоко…

— Молочный коктейль, что ли? — я всё-таки не удержался. И сделал кро-о-ошечный глоток.

Обожаю мороженное. Тоннами могу жрать.

— Вот именно! — это был крик души. — Вместо того, чтобы бесперебойно снабжать смертных водкой, самогоном и коньяком, медленно, но верно разрушая их тело и душу, я делаю молочный коктейль, — и он залпом допил то, что осталось в бокале. Бокал немедленно исчез. — Вот я и эмигрировал в Сан-Инферно, — продолжил он обыкновенным, будничным тоном. — Осел здесь, женился… А когда открылась вакансия журналиста в новой Гильдии, устроился спортивным обозревателем.

— Но ты же ни ухом, ни рылом в спорте! Ты же пишешь только о ставках и… о том, как заработать на ставках.

— Преподаватель на курсах писательского ремесла советовал писать о том, что хорошо знаешь, — с достоинством ответил хомяк. — Вот я и пишу…

— Я принёс мешок, тренер, — господи. Я уже о нём и забыл… — Сами его пристукнете, или всё-таки лучше я?

Вдох — выдох. Вдох…

— Сходи за шваброй, — посоветовал я цыплёнку. — И прибери всё это… — я оглядел оранжевые, уже начавшие подсыхать, лужи. — Безобразие.