— Довольно! — прохрипел я, ломая древко глефы.

Чудовище качнулось, захлёбываясь от внезапной пустоты в себе.

А я активировал Каменный кулак, и с криком ударил по торчащему древку, как молотобоец по клину, забивая его глубже в грудь твари.

Кощей захрипел. Ментальные помехи накрыли мой разум разрушительной волной. Одна монструозная конечность схватила мою правую руку, сжимая с чудовищной силой. Я услышал хруст — все кости внутри разом переломились. Боль была настолько невыносимой, что я даже не смог закричать.

Вторая огромная рука легла на мой череп. Давление нарастало — ещё немного, и голова лопнет, как орех. Виски пульсировали агонией, в ушах нарастал звон, а перед глазами плясали алые пятна. Каждый удар сердца отдавался в черепе молотом, грозя разнести его изнутри. В отчаянии я выпустил Каменное лезвие прямо вверх — заклинание пробило чужое запястье насквозь, но Кощей даже не дрогнул, продолжая сжимать хватку.

Я уже видел приближающуюся тьму, чувствовал, как трещит черепная коробка…

И вдруг давление исчезло.

Массивная хватка разжалась — за долю секунды я увидел всё: отсечённая рука падающая наземь, Ярослава с окровавленным эспадроном, идеальный срез на уровне предплечья Кощея.

Время замедлилось. Я видел, как капли чёрной крови зависли в воздухе, как искры последней магии Лорда пробегают по его израненному телу. Моя воля потянулась к упавшей глефе, лежащей в десяти метрах, наполовину погружённой в истоптанную траву.

Оружие откликнулось мгновенно. Сумеречная сталь запела, резонируя с моей магией. Древко задрожало, потом рывком вырвалось из земли, разбрасывая комья грязи. Оружие взмыло вверх, вращаясь вокруг своей оси — лезвие чертило в воздухе смертельные круги, оставляя едва видимый серебристый след.

Кощей начал поворачивать массивную голову, алые точки в пустых глазницах расширились, осознавая угрозу. Его уцелевшая массивная рука дёрнулась вверх, пытаясь перехватить летящую угрозу, но слишком поздно. Потеря второй руки и засевший в груди аркалий нарушили его баланс, замедлили реакцию на критическую долю секунды.

Глефа ударила точно в центр черепа. Лезвие вошло в кость с хрустом ломающегося льда, пробив хитиновые наросты и костяную броню. Металл погрузился на добрых тридцать сантиметров, застряв на уровне отсутствующей переносицы.

Но я не остановился на этом.

Через связь с оружием я выпустил Сейсмический импульс. Разрушительные вибрации прошли по лезвию глефы — Сумеречная сталь являлась идеальным проводником для магии носителя, усиливая и фокусируя заклинание. Внутри черепа противника началась настоящая буря.

Вибрации нарастали экспоненциально. Кость резонировала, трещины паутиной расползались от точки удара. Хитиновые пластины на голове Лорда вздулись, затем лопнули, выпуская фонтаны чёрной крови. Рога задрожали и начали крошиться. Изнутри черепа донёсся жуткий треск — это рвались внутренние структуры, превращаясь в кашу под воздействием направленных вибраций.

Последний звук чудовища напоминал стон ветра в опустевшем склепе. Алые точки в глазницах вспыхнули ярче звёзд, а затем погасли навсегда. Его массивное тело содрогнулось, паучьи ноги подкосились, и многотонная туша рухнула, сотрясая землю.

Лорд Бездушных был окончательно мёртв.

Боль пульсировала волнами, накатывая от искалеченной руки к голове и обратно. Сознание плыло, грозя окончательно ускользнуть в благословенную темноту. Я чувствовал, как Ярослава подхватывает меня под плечи, не давая упасть на усыпанную трупами землю.

— Держись, Платонов! — её голос звучал напряжённо, но без паники. — Открой рот, быстро!

Даже сквозь пелену боли я отметил её собранность. Любой другой впал бы в панику, увидев такие раны. Даже опытный боец растерялся бы, оказавшись один на один с умирающим командиром посреди вражеской территории. Но Засекина действовала чётко, уверенно — как человек, не раз вытаскивавший товарищей с того света. Недаром она пять лет водит Северных Волков через все круги пограничного ада.

Холодное горлышко флакона прижалось к губам, и горькая жидкость потекла в горло. Боевая алхимия — я узнал вкус по жжению на языке. Не целебное зелье, а психостимулятор, который заставит тело работать, несмотря на травмы. Через несколько секунд туман в голове начал рассеиваться, хотя боль никуда не делась — просто стала острее, чётче.

— Так, не шевелись, — княжна опустила меня на землю, быстро осматривая руку. Её пальцы скользили по искорёженной конечности с профессиональной уверенностью. — Компрессионная травма. Видишь, как раздуло предплечье? Кровь и отёк не находят выхода из-за жёстких фасциальных оболочек мышц, распирая ткани изнутри.

Я попытался сфокусировать взгляд на руке. Предплечье действительно выглядело чудовищно — распухшее, багровое, с проступающими под кожей тёмными пятнами.

— Давление пережимает сосуды и нервы, — продолжала Ярослава, доставая боевой нож. — Если не действовать сейчас, ткань начнёт отмирать. Без экстренного вмешательства — ампутация.