Семьи Едоков не составляли единого народа, но говорили на едином языке, каким-то образом они поддерживали связь друг с другом, ковали свое оружие, поклонялись неведомым богам и творили неведомую магию.

Едоки вызывали ужас у каждого амаро – и не только у амаро.

Ибо нет для человека участи отвратительнее, чем быть съеденным…

***

Все это промелькнуло в голове у Рифейну в мановение ока, ибо, решив, он уже начал действовать.

И пусть он не чувствовал пальцев — но магию они проводили успешно. Легкого прикосновения пальца к шесту было достаточно, чтобы дерево в этом месте начало стремительно стареть, а через мгновение — бесшумно переломилось.

Рифейну жестко приземлился плечами и затылком, но, по счастью, не хоженая лесная земля была рыхлой и покрыта толстым слоем палых прелых листьев.

Носильщик, шедший первым, от неожиданности и внезапного исчезновения тяжести груза, вынужден был пробежать пару шагов, врезался в какой-то колючий куст и что-то прошипел. Судя по тону — выругался.

Шедший сзади Едок споткнулся и неловко завалился на Рифейну, который лежал недвижимо, словно все еще без чувств. Лишь, падая, скрестил в запястьях руки, прикоснувшись пальцами правой к предплечью левой. Именно там, под кожей, он прятал своё Жало. Там его не нашел бы никакой обыск, никто не смог бы похитить его.

Фокус, подсмотренный и позаимствованный у Скульптора.

Теперь у него было самое нужное оружие. Ибо без магии даже такому искусному воину как Рифену, не совладать с Едоками

Упавший похититель неловко возился на расслабленно лежащем пленнике — и потому не чувствовал опасности. Кроме того, у него за плечами, кроме собственной поклажи, висели еще и вещи пленника, не добавлявшие ловкости. Рифейну услыхал, как сдавленно загудела при падении эрху в чехле.

А магия уже работала.

Трухой осыпалась веревка связывающая запястья. Потом освободились ноги.

Пока Едок, сопя и шипя, отбрасывал обломки шеста и поднимался, Рифейну успел оглядеться.

Вероятно, воинов три тройки. Во всяком случае, сам Рифейну взял бы столько. Возможно - десяток. Полтора десятка - уже много для охоты на одиноких путников.

У троих в руках луки, смотрят в лес в разные стороны. Еше не понятно, что произошло, что за заминка - а они уже ищут вокруг врага. Хороша выучка, пространство видят, у каждого стрела уже на тетиве, друг другу не мешают, обзор и выстрел не перекрывают. Двое по правую руку от лежащего навзничь Рифейну, один по левую.

Следом за парой, которая несла Рифейну, еще двое носильщиков с шестом. Судя по тому, как безвольно раскачивается голова Йосу, он тоже без сознания. Действительно, зачем лишний шум и сопротивление, если группе надо двигаться тихо.

Должны быть еще как минимум двое. А, вот послышались шаги спереди, кто-то обращается к носильщику, влетевшему в куст.

А вот сзади топот — набегает тот, кто должен был контролировать тыл.

Все это Рифейну увидел и услышал тренированным ухом за два кратких удара сердца.

И первым умер тот, кто закрывал Рифейну от глаз остальных. Приподнялся на четвереньки, изумленно уставился в открытые глаза пленника — и умер.

Магия Жала при необходимости убивает мгновенно и бесшумно.

Пока налетчики оглядывались в ожидании нападения извне, у Рифейну появилось несколько дополнительных мгновений.

Вот напряженно пританцовывающий лучник оказался рядом с лежащими телами — и с пальцев левой руки пленника сорвалась прозрачная голубая искра, ударившая сквозь онучи.

Стрела сорвалась и умчалась в лес, а лучник рухнул навзничь, на ноги уже мертвого собрата, образуя кучу-малу, прикрывающую все еще неподвижного Рифейну. На звук падения и стеганувшей по листве стрелы обернулись остальные, подозревая, что выстрел был прицельным…

Два. Минус два.

Едоки еще не поняли, кто и откуда атакует их, но долго так продолжаться не могло. Едва на землю рухнул лучник, как тренированные налетчики сбросили с плеч груз и присели-прижались к стволам, пытаясь понять, кто и откуда напал.

Возникла молчаливая пауза.

Едоки напряженно вглядывались в лес, Рифейну лежал не шевелясь, приходя в себя и ища способа дотянуться до двух оставшихся лучников, скрывшихся от его глаз.

Помериться фехтовальным мастерством с десятком воинов - это доблесть, а не безрассудство.

Но лучники могут испортить всю потеху...

***

В этот момент на Рифейну накатила боль от пальцев, к которым прилила кровь - и он чуть было не вскрикнул.

К счастью, внимание Едоков было приковано к окружающему лесу, и неподвижно лежащий пленник их не интересовал.