— Едва ли тут много кокаинистов, — сказал он. — И это хорошо. Хорошо, что люди стали меньше пить и пристрастились к здоровому образу жизни. А что скверно, так это расцветающий буйным цветом нарциссизм. Даже бабы повадились по качалкам ходить.

Джефф кивнул.

— И, знаешь, я сам подумываю записаться в качалку. Разве не стыд, что мы оба в такой плохой форме, челло? Я признаюсь, что мне сразу захотелось выглядеть мистером Совершенство. Но, чёрт побери, пить я не брошу! Для начала я собираюсь выцыганить у этого бармена добрую порцию текилы.

— Я с тобой, чувак!

Они проследовали к бару, получили напитки у бармена и смешались с небольшой группкой друзей Джеффа: затесался в неё и один продюсер, с которым Прентису некогда довелось работать. Пропустив ещё по паре бокалов, Прентис обнаружил, что мексиканская музыка успела смениться дискотечной: помесь хип-хопа с детройтской классикой 60-х. Дюжина пар в полубессознательном состоянии танцевала у бассейна.

Артрайт оживлённо замахал Прентису, и продюсер удалился в толпу. На этот раз Артрайт излучал искреннее радушие. Возможно, настал удачный момент подкатить к нему с соображениями насчёт сценария. Или хотя бы прощупать почву.

Ха. А если Артрайт сценария вообще не читал?

На вечеринках заключается великое множество контрактов, но инициировать их человеку, стоящему ниже в пищевой цепочке, не положено. О бизнесе на светских раутах болтают равные, на крайняк — беседу начинает более могущественный, фигурант высшей социальной прослойки. Впрочем, Артрайта уже куда-то унесло, закрутило водоворотом вечеринки. Он появился спустя несколько минут, буксируя платиновую блондинку. Она была высокая, пышногрудая, синеглазая, загорелая и длинноногая. Типичная калифорнийка, если не считать чёрного сетчатого корсетика под очень открытым красным платьицем. Этот корсетик придавал ей некоторое сходство с танцовщицей нью-йоркского клуба. По крайней мере, она не носила никакой хрустальной дребедени. Были у неё керамические серьги в форме ухмыляющихся черепов с мексиканского фестиваля мёртвых, серебряные браслеты-змейки с изумрудиками вместо глаз и загадочная — Прентис так и не разобрался, что там за узор — татуировка на одном плече.

— Том, это Лиза, — представил её Артрайт, усмехаясь на манер мексиканского черепа. — Она хотела тебя увидеть. Она поклонница Разбитых окон!

— Правда? У этой женщины отменный вкус, — сказал Прентис, — особенно если на самом деле билет она купила минут за пять до того, как ленту спихнули на видеокассеты.

Он предавался изысканному самоуничижению.

Девушка улыбнулась. В один из резцов у неё был вделан рубин.

— Ага. Я купила билет за пять минут до и всё такое прочее.

Артрайт улетучился, и Прентис на миг испытал головокружение. Девушка смотрела на него рассчитанно-выжидательно. Он принял вызов.

— Вы из тех, кто пьёт одну минералку, или я вправе предложить вам чего-нибудь покрепче?

— Я бы с удовольствием выпила пива, — сказала она тёплым хрипловатым голосом. Тон её уверял: Не беспокойся. Расслабься, и всё будет отлично.

Они поспешили к бару, где Джефф флиртовал с худощавой девушкой, у которой по обе стороны головы в косах торчали майянские медальоны. Заказав пиво, Прентис испытал укол неуверенности — добавлять ли ломтик лайма? Лайм с пивом недавно стал выходить из моды, но, не исключено, она именно лайма и ждёт. Он всё же отказался от лайма и вернулся к ней с пивом. Она улыбнулась и сказала:

— Я покорена вашей галантностью.

Прентис постепенно осваивался на вечеринке. Отвлекись немного и заживи нормальной жизнью, чувак, сказал он себе. Возможно, снедавшее его нервы чувство неуверенности — лишь досадный фантом. Возможно, исчезновение Митча на самом деле не так уж и значимо. Возможно, ему пора выбросить Эми из головы. Потому что он уже никак ей не поможет. Кроме того, он ведь в Лос-Анджелесе. Тут куда ни кинь, везде наклейки на бампере: Вина заёбывает.

— Итак, вы работаете с Заком? — спросил он, словно они с Артрайтом испокон веку называли друг друга так фамильярно.

— Нет. Ещё нет. Я модель. Но вообще-то я актриса...

Он механически кивнул, и девушка захихикала над бутылкой пива.

— Вы киваете с таким важным видом, но я увидела ваш взгляд. Я пошутила. Я не модель и не актриса. Я секретарша на студии. Но Зак меня пару раз выебал, так что теперь, чтобы не мучиться угрызениями совести, приглашает меня на вечеринки.

Прентис чуть не поперхнулся напитком.

— Извините, — прощебетала она. — Вы ожидали от меня более пристойных манер?

— Нет... но я... это великолепно...

Он захохотал.

— Вы меня дважды сделали. Один раз херней, а другой раз — правдой.

— Ага. Вы прикольный. Можно я сейчас скажу одну вещь, от которой вы свалитесь в бассейн?

— Сжальтесь надо мной.

— Да ла-адно. Мне действительно нравятся Разбитые окна. Мне показалось, что там я уловила отсылки к этому забавному и грустному среднему периоду Трюффо.