Заодно сделал заказ на другие книги. Но если найденными книгами Раская так расплачивалась за мою доброту, то за новые книги я заплачу. Мне нужные справочники по растениям и прочему, что используется в алхимическом и лечебном зельеварении. Остальное я закажу через другого разумного. Я лишь попросил Раскаю принимать на свой адрес заказанные мною книги, и хранить, пока я их не заберу.

Остаток дня я прогулялся по городу, подмечая лавки и магазинчики. И всякие мастерские, стоявшие около северных ворот города. Прошёлся по рынку и нашёл несколько приличных ресторанов.

В гостиницу я пришёл к ужину, уставший, но довольный. А в груди трепыхалось странное чувство. Мысль, что у меня есть безопасное место, есть крыша и стены — эта мысль ободряла, успокаивала, давала неявную уверенность в будущее. Так ещё и на прогулке я частенько ловил себя на мысли, что было бы неплохо заменить мебель в доме, купить всякой посуды, да и новые шторки бы на окна не помешали. Но я всё время себя одёргивал, что именно сейчас всё это без надобности.

В гостинице меня ждал слуга графа. Всё было готово, как и запрошенный острый металлический шомпол. Завтра две телеги и пять солдат графа выезжают из города сразу, как откроются ворота.

Глава 2

Часть 2

— Вы уверены в своём решении? — спросил у меня лейтенант графа, когда в телегу погрузили мешки с добытыми заллаями. — Мы предоставлены вам и для вашей защиты тоже.

— Но какой тогда смысл зачищать логова тварей? Задание-то я не брал, и группу не формировал.

— Глава гильдии может не поверить в единоличную зачистку.

— Именно поэтому лейтенант графа с солдатами останется около опушки леса. И, в случае чего, подтвердит, что в лес я ушёл в одиночку. Я ведь могу рассчитывать на это?

— Конечно, — лейтенант кивнул, но отступать не собирался. — Но одному идти опасно.

— Это ещё смотря чем мерить опасность, — сказал я чуть холодным голосом, показывая, что спорить бесполезно. Лейтенант всё понял и приказал выдвигаться в путь.

Две телеги отъехали от скверного места, где провели последние два дня с половиной сегодняшнего. Вечер мы встретим около леса, где видели гноллов. А ночью кое-кто спасть не будет.

Мы ехали между убранных полей, за ними вдалеке маячили небольшие селения, в пять или семь домов. Им нет названия и нет старосты, и они чаще прочих подвергаются нападениям монстров и разбойников, судя по словам лейтенанта и солдат.

В первый день солдаты говорили много, когда мы выехали из Трайска. Они обсуждали логова монстров вокруг города и проклинали прошедшую войну. Многие авантюристы погибли, а молодняк ещё не пришёл им на смену. В городе почти не осталось истребителей монстров, оставшихся только и хватает леса разведывать да логова находить, а там гильдия подаст объявления в соседние города в надежде на помощь. Вот только самое свежее задание, на логово гоблинов, висит уже третий месяц.

Я в день выезда внимательно слушал разговоры, и кое-чего уточнял. Даже в королевстве Калиск все знают, что соседняя империя как два года назад основала город на южных границах. Солдаты проклинали империю, наживающуюся на их жемчужине, все деньги спуская на своё развитие. Все в телегах были уверены, что королевство само бы основало новый город — не потеряй оно Настрайскую магическую академию на пятьдесят лет.

Но солдаты были разговорчивыми только в первый день и вечер того же дня, когда разбивали лагерь в нескольких часах от скверного места. На следующий день все они ошарашенно молчали. Даже лейтенант, морально готовый ко всяким странностям, и тот косился на меня с опаской.

Им всем было запрещено приближаться ко мне, на время работы. Так что утром мы с лейтенантом сели на лошадей, он сопроводил меня до скверного места, и с лошадью вернулся в лагерь. То скверное поле я бы мог назвать шахматной доской. В строго логичном порядке там рос Уфимилийский плющ, куст с резиновыми лианами и острыми листьями на них, перемежаясь с Гуаской ромашкой. Между растениями было метров двадцать, и они не атаковали друг друга, как и ползающих между ними тварей. Весь день я только и делал, что отлавливал Ырских мохнатых опарышей скверны.

Как заведённые болванчики твари ползали по земле где по кругу, где овалом, где восьмёркой. Похожи на гусениц с головой собаки с перевёрнутой вертикально пастью, а розовое тело покрыто белым полукруглым панцирем, и лапок нет — вместо них нижняя часть туловища вдавлена до середины, а образовавшиеся выпуклости переминались гармошкой. Поэтому опарыш ползал быстро, но вперевалочку.

Добывать их просто, они размером в две ладони. Я брал их в руки и переворачивал кверху низом. От веса твари голова откидывалась, а кожа на шее натягивалась, под ней проступала небольшая шишка. Длинным шомполом я резко протыкал её, ведя его по довольно чётко осязаемому каналу через всё тело до змеевидного хвоста. Это убивало тварь мгновенно.

Убитую тварь я выносил за пределы скверны и шёл за новой, а разделывал только набирав хотя бы штук сорок. С них собирают чёрные глаза-бусинки, размером с горох; протянутые по всем бокам мешочки с жирным тягучим киселём едко-синего цвета, пахнущий неделею не менянным исподнем портовой профурсетки; и белые полукруглые пластинки, с задорным чпокающим звуком отрывающиеся от тела. После оклазии содержимое мешочков затвердело, став по консистенции сравнимым с мягким сыром.

За день я добыл с половину мешка белых пластинок и мешочков, и литровый кувшин глазок. Приехавший за мной под вечер лейтенант несколько секунд потерянно смотрел на добычу, а солдаты в лагере так и вовсе притихли, и до следующего утра рта не открыли. Лишь перед самым моим уходом один из них робко пожелал мне удачи. Я не сдержался и посмотрел на солдата как на идиота, но, всё же, поблагодарил за пожелание.