— Ха! — сказала я весело. — Да что я сделаю одна?! Я же просто девочка! А эти тупые гады ведь поглощали живые человеческие души, чтобы использовать их силу! Дельно, Ландеон! Ты представляешь, какая это силища — человеческая душа! Я просто… ну… открыла камеры, где твари их держали!

— Ох ты ж… — только и смог сказать дракон.

— Да что ж, впервой некроманту вести в бой мёртвых?! — закричала я. — Парни, — обратилась я к выстроенным на вытоптанной лужайке перед хутором тварям, — мы с вами сегодня дадим аду такой бой, какого ещё точно не знала история! И вот смотрите: как бы ни обернулась наша удача — вы всё равно выигрываете, дорогие мои. Если тварь убьют — вы получите свободу. Если тварь сбежит — вы опять-таки получите свободу. А если мы их там разнесём в пух и прах — вы получите свободу и несчастные узники, которые там томятся, тоже её получат! А вы ведь на лоно Господне прямо пойдёте, родные! Как все, кто взял свою свободу в бою!

У тварей не было голов, зато были руки — и мои друзья заставили их аплодировать и руками мне махать, а какие-то шутники на первом фланге, видно, тоже лихие кавалеристы, заставили тварь отвесить поклон — как порой учат кланяться цирковых лошадей.

— Ну всё, — сказала я Ландеону. — Давай, лети. Мы поехали.

К Индару вернулся дар речи, только когда мой дракон пропал в небесах.

— Ты чокнутая! — прошипел он. — Ты же совершенно ненормальная! Что ты творишь, ты кем себя возомнила?!

— Тебя я тоже отпущу, — хихикнула я. Мне было очень весело. — Потом. Может быть, — и заорала, как Майр: — Эскадрон, вперёд!

И мы рубанули лихим кавалеристским аллюром навстречу своим. Тяпка с лаем кинулась следом.

Единственное, что мне очень в этой ситуации не нравилось — это седло, в котором я не очень-то уверенно держалась. Тварь была далеко не такая удобная, как костяшка: она как-то перекатывалась, содрогалась подо мной, я цеплялась за поводья, но понимала, что не удержусь, если что. Изо всех сил пыталась делать всё, чему учил Майр, но выходило плохо. Мне снова было очень страшно слететь под копыта, и очень быстро разболелась и спина, и поясница, и… в общем, некоторые другие части тела тоже пострадали.

И я была просто счастлива увидеть, как к нам приближается эскадрон, а над ним, почти над самыми вершинами деревьев, очень низко, летит дракон. Ландеон наверняка всё рассказал Майру — но Майр всё-таки перестраховался и остановил кавалеристов не так уж и близко. А меня распирало, подмывало, мне страшно хотелось дурить и шалить — и я радостно завопила:

— Эскадрон, стой!

А моя собака кинулась вперёд.

И мои ребята очень и очень славно остановились. Почти дружно. Ну так не все же там были кавалеристы, в конце концов, да и одно дело — управлять послушной костяшкой, а другое — кривой тварью, да ещё и изнутри. Это ведь очень трудно!

Ильк спрыгнул со Шкилета и подбежал, подал руку и помог спуститься. Остальные как-то не рисковали особенно приближаться к моим подопечным.

— Ох, Ильк, я так рада тебя видеть! — сказала я. — Ребята чудесные, просто замечательные и золотые, но ездить на такой твари верхом — это просто кошмар.

А чтобы они не обижались, я даже погладила тварь по холодному боку, по отвратительной шерсти, тусклой и комковатой. Под мерзкой оболочкой были мои друзья. Я всем сердцем надеялась, что ненадолго.

— Наклоните его, — сказала я им. — Я узду развяжу.

И они наклонили, и я развязала — просто для того, чтобы Майр и его кавалеристы видели, что вообще никакой угрозы больше нет.

— Леди Карла, — сказал Ильк, — у меня просто слов нет. Ими впрямь души командуют?

Я кивнула, подняла голову и помахала дракону рукой: он всё верно передал.

Дракон качнул крыльями, сделал прощальный круг — и растворился в небе.

— Привет, бойцы! — сказал Майр моим.

По-моему, он хотел проверить, насколько они понимают. И мои бойцы как будто слегка замялись, не зная, как бы ему показать, что всё в порядке, но те самые шутники внутри крупной белой в яблоках твари, которые устроили мне поклон, придумали, как донести суть и до Майра. Они заставили тварь буквально отдать честь!

Вскинуть ладонь к адской воронке!

И все остальные, кто чётче, кто менее чётко — отдали Майру воинский салют под восторженные возгласы кавалеристов.

— Вы все молодцы, — сказала я своим. — Вы все герои.

— Это правда, — сказал Майр. — Это подвиг то, что вы сделали, Карла. В смысле, вы все вместе сделали.

— Помоги мне подняться в седло, Ильк, — попросила я. — В наше, — и продолжила, уже в правильной кавалеристской позиции: — В общем, мессир Майр, у нас теперь есть эскадрон смертников. Потому что эти ребята будут рубиться без всякого страха и жалости: если тварюгу убьют — их души освободятся. Понимаешь? Им совершенно нечего терять.

— Сильно повышает наши шансы, — сказал Майр. — Дракон показал мне карту засад… Может, вы поднимете ещё парочку, леди Карла?

Я задумалась.

— Будет рыл пятьсот — гарантирую, что смахнём любую охрану, как пыль, — сказал Майр.

— Я не хочу рисковать, — сказала я. — Может оказаться, что мне просто повезло на хуторах. Что мы с драконом взнуздали тварь, что я села верхом… без телесного контакта, быть может, и не вышло бы докричаться до душ… и всё-таки очень отважные попались души, снова повезло… Я не уверена, что повезёт ещё раз. Поэтому — прости. Я сделала всё, что смогла.