С каждым словом Мгла внутри него начинала пробуждаться, медленно вытекая наружу. Она оплела его тело, начиная с пальцев, ползла по рукам, обвивая их, словно изливалась из внутреннего источника. Тьма проникала в его грудь, опутывая сердце, и, как только она достигла его головы, Норт почувствовал необъяснимый прилив сил. Казалось, еще немного — и его от них разорвет.

— Не бойся использовать свою волю. Ты должен ощущать, как становишься Мглой. Пока что это бесформенная дымка. Придай ей облик, — подсказал Сатана.

Нортон усилил концентрацию, и Черная Мгла начала заполнять его тело. Она проникала в кости, наполняя их легкостью, напитывала мышцы, заменяя ткань собой, заполняя каждую клетку и жилку. Кровь превратилась в тьму, затем кожа, каждый волосок. Его тело все больше теряло свою человеческую форму. Когда Мгла дошла до головы, Норт ощутил, как сила охватывает его разум. Глаза затянуло темной пеленой, и мир перед ним стал мутным, как если бы он смотрел через бутылочное стекло. Неприятное покалывание пробежало по лицу, когда оно окончательно исказилось.

— Отлично! Какая интересная форма! — воскликнул Сатана, кружа вокруг подопечного.

Две пары глаз с интересом изучали фигуру, поглощенную Мглой. Струясь за плечами Норта она напоминала длинные локоны. Тьма скрыла черты лица, облепила их рваным силуэтом. Видны были только его горящие глаза, сверкавшие сквозь мрак алым светом, и очертания рогов, длиннее и зловещее, чем обычно.

— Теперь запомни это чувство. Опытные маги вообще не нуждаются в словах. Некоторые из них даже не знают заклинаний и делают все по наитию.

— А я смогу так? — вопрос сам вырвался из мальчишки.

Тьма, словно ускользнувшая от Норта, начала рассеиваться, и перед хозяином Ада снова стоял обычный мальчик, только с воодушевленным блеском в глазах.

— Все придет с практикой, — не желая выгружать все сразу, промолвил Сан. — Ты будешь расти, дитя, и с каждым шагом ты поймешь больше.

— Почему у меня не получалось раньше колдовать сложными чарами?

Тихо вздохнув, Сатана присел перед ним, склонив голову в сторону. Его большая прохладная ладонь медленно потянулась к Нортону, словно к дикому котенку. Мальчишка весь сжался, инстинктивно зажмурился, ощущая, как его тело напрягается в ожидании удара. Он затаил дыхание, сжал кулаки, готовый к тому, что снова будет наказан.

Но этого не произошло.

Этот страх, эта отчаянная готовность к страданию, не должна была быть частью пути этого ребенка. Сердце дьявола болезненно сжалось. Ему захотелось обнять его, укрыть под своей защитой, показать, что есть другой мир, где нет боли и одиночества. Сан хотел, чтобы этот мальчик знал, что он не один, что есть место для любви и заботы. Его мягкая рука коснулась волос демоненка, обещая быть для него тем, в ком тот так отчаянно нуждался.

— «И в мир ваш бренный явится Мессия, что сокрушит все познания ваши и всякие понимания. Тот, кто покончит со Светом и бытием и восстанет против народа вашего», — вкрадчиво зачитал Сатана.

— К чему это предание? — боязливо спросил Норт, приоткрывая глаза.

— Ты знал, что у него есть продолжение? Оно объяснит тебе очень многое.

— Продолжение?…

— Оно гласит: «И пав Мессия встретит хранителя душ смертных. И возвратит хранитель Мглу Черную в истоки ее. И воспылает Мессия силой своей, дабы дать удел чрез разрушение, ибо лишь в нем есть истина. И в том разрушении будет семя жизни, что даст возможность возвести мир иной, новый и чистый.»

Глаза мальчика широко распахнулись от удивления, и он едва сдержал свое сбитое дыхание. В его голове все начало складываться в единую картину, как если бы каждый фрагмент его разрозненных мыслей вдруг соединился в одно целое. Всю свою жизнь он ощущал странность в том, что Мессия должен быть разрушителем — эта мысль всегда противоречила тому, чему его обучали. Мессия всегда ассоциировался с спасением, с надеждой, с восстановлением мира.

— Призвав меня, твой отец лишь помог сбыться пророчеству. Ты не мог отдать силы, которых у тебя не было. То, чего ты достиг при жизни, — твой предел, как и у большинства обычных демонов, — пояснил Сан, вставая на ноги и с сочувствием глядя на ошалевшее лицо подопечного.

В течение месяца Нортон оставался в замке, который, несмотря на свою мракобесную величественность, стал его новым домом. Сатана часто был поглощен своими делами, предоставив мальчику некоторую свободу, чего тот не мог не оценить. Это позволило ему бродить по замку, исследуя темные коридоры и неизведанные уголки.

На удивление, то, как коридоры Адского дворца постоянно менялись, стало привычным для юного демона. Стены, казавшиеся подвижными, иногда вели его в самые неожиданные места. Всего он насчитал семь разных маршрутов. Сначала служанки сопровождали гостя, но вскоре Норт сам начал ориентироваться в этих извилистых путях.

Больше всего времени мальчик проводил в библиотеке, среди древних манускриптов, чьи страницы были покрыты пылью, пережившую века. Каждая открытая книга становилась для него новым миром, полным магии и забытого знания. Он всегда считал, что лучше обучаться самостоятельно, когда есть возможность. Нортон мог идти своим путем, выбирать, что изучать, и что-то открывать сам, достигать истины собственными усилиями.