Я глянул на часы, висевшие над камином. Искусная работа какого-то артефактора. Пять утра. Ракха определяли время по положению солнца и звезд, как и многие необразованные существа. Хорошие, точные часы стоили немалых денег, и в деревнях не водились, но у Ласки они были. Определять время по часам — одно из первых, чему она меня научила.

Собрание в десять, а значит, времени у меня более чем достаточно. Я вышел из дома и направился в лес. Возле дерева, где припрятал свои пожитки, разделся и принял боевую форму. Где-то неподалёку бродил молодой олень.

Я пробежал немного на запад и почуял звериную тропу. Судя по всему, она вела к водопою — где-то рядом бежал с гор ручей, петляя змейкой в предрассветном лесу. Лапы быстро намокли от росы, но мы к этому привыкшие.

Вскоре я вышел на след оленя. Совсем молодая самочка. Увидел ее у ручья, и, недолго думая, прыгнул в портал. Она даже испугаться не успела — шею я ей свернул мгновенно. Можно освежевать на колдунском огороде. Мяса в ней достаточно, оно молодое и нежное, а шкуру снести Монтену. Надо было спросить, сколько он дает за оленью. Рожки у нее мелковаты, но тоже можно продать местным умельцам.

В общем, тащил я тушу в зубах почти до самого города. На лесной опушке принял человеческий облик, закинул олениху на плечи и потащил в цитадель. На огороде вбил колья в твердую землю и, привязав тушу, освежевал ее, попутно позавтракав. Умылся водой из колодца, который притаился тут же за пышными кустами смородины. Мездру почистил от остатков мяса и решил, что уже не успею ничего с ней сделать, так что голову, шкуру, мясо и органы закинул в холодильную комнату, а рожки и копыта оставил на кухонном столе.

Заметил, что весь перепачкался кровью и хотел было подняться в комнаты за чистой одёжей, как в дверь постучали. Не логово, а проходной двор какой-то!

Я рывком распахнул дверь и злобно уставился на женщину в пышном платье. За воротами ее ждала крытая повозка, рядом с которой топтался возница. Женщина была худосочной — на один зуб, лицо вытянутое, над верхней губой бородавка. Она уставилась на меня испуганно и замерла с протянутой рукой, в которой что-то поблескивало.

— Вам чего? — невежливо спросил я.

— Мне? — пропищала незнакомка.

— Вам. Вы же сюда пришли.

— А вы почему в таком виде? — баба начала приходить в себя и уже глядела на меня не с испугом, а с отвращением.

— Мясо резал, испачкался, — отвечал я, растирая кровь по голой груди и штанам. Хорошо хоть лицо умыл, а то бы бежала эта баба сейчас в город быстрее своей повозки.

— Мне надо зарядить фокусировщик, — выдавила она из себя и протянула мне предмет на раскрытой ладони.

Это оказался кругляш, по размеру напоминавший монету, только вместо портрета императора в его центре красовался красный блеклый камешек, и через дырку с краю к кругляшу приделали тонкую серебряную цепочку.

Баба выжидающе посмотрела на меня, и я взял артефакт. А что мне еще оставалось делать? Мне спорить с ней было не к чему.

Затем она вытащила из бархатного кошеля серебро и отсчитала мне с десяток монет.

— Я пришлю за ним вечером. Фокусировка на глаза, — сказала она и горделиво повернула к повозке.

Я закрыл дверь и еще раз внимательно посмотрел на украшение. Что-то вроде медальона. Как там она сказала? «Фокусировщик», «фокусировка на глаза»? Знал бы я что это значит. Я положил монеты и артефакт на стол в гостиной, сходил наверх за одеждой и решил-таки опробовать литую бадью в комнате под лестницей.

Она было похожа на большой ушат и над ней находилась трубка с водой, только рычагов было два. Оказалось, что если повернуть один, то течет холодная вода, а если второй, то теплая. Отлично! Я любил теплую воду. Летом, когда река на мелководье прогревалась достаточно, мог часами из нее не вылазить.

Я смыл с себя кровь, переоделся и решил, что пора выдвигаться. Времени было достаточно, но хотелось вновь пройтись по улицам этого сонного городка неспешным шагом и подумать над тем, что говорить на собрании местору. Интересно, кто еще будет там, кроме него? Наверняка рив, возможно, корнер… Возможно, члены совета. Ведь в каждом городе есть совет? Кажется, да.

Солнце уже стояло высоко, дул тёплый весенний ветерок, но с востока на город надвигались тучи. Повеяло близкой грозой. У гроз свой неповторимый запах: немного душный и пыльный, воздух становится словно плотнее. Чуешь, как нервничают птицы и зверье на окраинах, как беспокоятся местные дворняги.

Когда подходил к площади захотелось повернуть обратно. Я все-таки не колдун, не обязан туда являться. То, что люди приняли меня за помощника ведьмы — это их проблемы. Хотя, это удобно, да. Никто не орет при виде тебя, не убегает с криками «Спасайся, ракха!» Некоторые даже вежливые и улыбаются. Приятно.