Фрагменты из за более высокой скорости влетели довольно глубоко. Один вошёл в живот больше чем на половину. Второй — смог пробить лёгкое. Ещё три пробили ключицы, плечо и грудь. Последний — последний застрял в горле.

Они начали делиться внутри его тела. Из-за чудовищной стойкости и глубины ран шарды не смогли вырваться наружу. Они застряли в нём, словно в камне, продолжая резонировать.

Я сделал рывок за его спину. После такого количества попаданий его реакция просела — он уже не мог отслеживать движение так, как прежде. Я скомандовал:

— Возврат.

Тело Мюрнира забурлило, как кипящая каша. Кровь взрывалась в его венах. Но чудовищное физическое сопротивление снова сыграло роль — шарды не прорвались наружу. Вместо этого они рвали его изнутри.

Он трясся, как одержимый. Но не падал.

Шарды рвали, жгли, дробили.

И всё же он смог. Он выполнил наскок. Двойной удар. Мечи вспороли воздух. Но из-за изломанного тела, разорванных мышц и потери подвижности он не попал. Я уже двигался, увидев, как он готовится к атаке.

Я бежал. Бежал, пока его тело продолжало разрываться. Осколки, вонзившиеся в него, продолжали стремиться ко мне — к своему хозяину. Он не упал.

— Сука… когда ты сдохнешь?! — прошипел я.

Его глаза были мутными. Он двигался на автопилоте. Бился как мёртвый, как загнанный демон. Такие раны должны были убить любого. Но он всё ещё жил. Или…

У него был уникальный предмет. Что-то, что не давало умереть. Либо эффект, либо пассив. Его запредельная физическая стойкость была не просто высокой — она ломала логику.

Даже хаотический урон не проявлялся — система его гасила. Или тело было искажённым настолько, что хаос не цеплял живое. Его должно было разорвать, но он продолжал двигаться.

Я уклонялся. На пределе. Моё тело едва восстанавливалось, истощённое. Но он… он шёл. Словно монстр. Словно бог войны, которому плевать на плоть.

Он не останавливался. Кровь сочилась изо всех ран. И всё же он бил. И бил. Опасно. До последнего вдоха.

Мне пришлось сделать пару рывков, уклоняясь от его всё более хаотичных атак. Но даже в этом состоянии он оставался опасным. Один из его ударов отрубил мне пальцы на руке — я не успел увести кисть. Другой — рассёк ногу почти до кости.

Я выпил зелье на ходу — оно уже успело наполниться. И снова рывок. Меня шатало. Тело не слушалось, кровь заливала глаза. А он шёл. Как колосс. Изорванный. Но не сломленный.

Наскок. Рассечение. Я уклонился. Почти. Его удар задел спину, оттолкнув меня в стену. В голове стучало, дыхание сбилось. Мюрнир продолжал наступать — тело его разрывалось всё больше, но он не останавливался.

Этот ужас, этот бой, длился ещё около минуты. Минуты ада.

А потом… он погиб.

Нет. Он не упал. Он умер стоя. Шарды вылетели из его тела со всех сторон, как снаряды, пробивая и завершая бой. Его плоть не выдержала.

Кровь полилась реками. Словно его тело больше не было телом, а одним сплошным комком смерти.

Я упал на пол, тяжело дыша, облокотившись на руины арены. Гул барабанов не стихал. Он стал победным звоном.

И я понял — это не просто смерть врага. Это была победа, за которую заплатили всем.

И только в момент появления системного лога барабанный гул остановился. Мгновенно. Будто его отключили, как звуковой канал.

[ПЕРВОЕ УНИЧТОЖЕНИЕ ВЫСШЕГО ИМЕННОГО ПРОТИВНИКА]

ВХОДЯЩЕГО В СОТНЮ СИЛЬНЕЙШИХ ПЕРВОЙ ФАЗЫ НА ПЛАНЕТЕ АЛЬМАТЕР —

МЮРНИР СЛОМАННЫЙ РОГ №96

ОБЛАДАТЕЛЬ ВОСХОЖДЕНИЯ: КАМЕННАЯ ПЛОТЬ / КЛАСС: ВОИН / СТАТУС: ПЛАНЕТА ПОРЫВА: ВАЛЬХЕЙМИР / СОСТОЯНИЕ: ПОДЧИНЁН СИСТЕМОЙ

[АКТИВАЦИЯ НАГРАДНОГО ПРОТОКОЛА…]

ВЫДАНО: — КАМЕНЬ УМЕНИЯ [АУРА]

Открыт доступ к активации ауры: право получено за убийство носителя активной ауры.

ВЫДАНО: — КАМЕНЬ УМЕНИЯ [ЗАЩИТА]

Прочитав строки, я нахмурился. "Носитель ауры и обладатель восхождения?" — теперь многое становилось понятно. Вот почему он был таким не пробиваемым. Восхождение Каменной Плоти. И, скорее всего, аура, снижающая входящий урон от всех типов урона, включая физику и хаос.

Я выдохнул. Тяжело. Звеня в голове. Затем начал собирать пальцы, разбросанные по арене. Сделал надрезы на кисти, проверяя: смогут ли присоединиться обратно. Смогли. Плоть тянулась, как нитка, сшиваясь — криво, но надёжно.

Я обошёл арену. Барабанщики. Женщины. Они молчали, как вырубленные. Будто со смертью их вождя исчез сам смысл их существования.

Это был не день. Это был полный пиздец. Плотность событий за один час была такой, что меня шатало. Моё тело высушило. Всё — регенерация, непрерывные бои, шоки, прорывы. Всё истощило меня до предела.