— Я понимаю, госпожа, — кивнул Малик. — Я не подведу вас.

Вэрин встала, собираясь уходить:

— Завтра начнём следующий этап физической подготовки — руническую маркировку. Это будет болезненно, но необходимо. Отдыхай сегодня и готовься.

Когда дверь за ней закрылась, Малик позволил своей маске соскользнуть, и на его лице появилась холодная, расчётливая улыбка. План работал идеально. Вэрин верила, что он полностью принял свою роль, что введение эссенции Квинтэссенции сделало его более послушным, более преданным цели Круга.

На самом деле всё было наоборот. Эссенция не подчинила его, а усилила. Частица силы, выкраденная у множества демонов перекрёстка, теперь принадлежала ему, стала частью его сущности. И это было только начало.

_Ты играешь опасную игру_, — заметил внутренний голос. — _Но играешь хорошо. Маска покорности — идеальное прикрытие для растущей силы._

Малик взял первую книгу и начал изучать материал. Теперь, с усиленным восприятием, он мог видеть больше, чем просто написанные слова. Он видел энергетические структуры за символами, истинное значение ритуальных схем, скрытые слои информации, доступные только существам его природы.

Каждая страница, каждый символ приближали его к полному пониманию ритуала — не в том виде, в котором его планировали Проводники, а в его истинной, древней форме, до того, как они изменили его для своих целей.

* * *

Следующие две недели слились в непрерывный поток боли, знаний и тщательно выверенного притворства. Каждое утро Малик проходил через очередной этап физической подготовки — руническую маркировку, энергетические инъекции, ритуальные очищения.

Магистр Каэлус работал с методичной жестокостью, нанося на тело Малика сложные рунические схемы специальными иглами и чернилами, смешанными с шэдоумитом и его собственной кровью. Каждый символ впивался в плоть, словно живое существо, проникая глубже кожи, меняя структуру тела на клеточном уровне.

Вэрин присутствовала на каждой процедуре, наблюдая, делая заметки, иногда вмешиваясь, чтобы скорректировать работу Каэлуса. Через их связь Малик чувствовал её возбуждение, растущий научный азарт, смешанный с предвкушением.

Днём, когда боль немного утихала, он изучал тексты, которые Вэрин постоянно дополняла новыми. От базовых знаний о ритуале он перешёл к более сложным аспектам — энергетическим структурам, динамике потоков силы, взаимодействию между сосудом и Проводниками.

Вечером Вэрин проверяла его знания, задавая вопросы, требуя объяснений, тестируя его понимание. Она была довольна его прогрессом, его кажущейся преданностью, его готовностью терпеть боль и поглощать знания.

Маска покорности, которую надел Малик, работала безупречно. Он не просто изображал смирение и веру — он активно развивал этот образ, добавляя штрихи религиозного рвения, мистического трепета перед силами перекрёстка, желания служить высшей цели.

Проводники, навещавшие Вэрин для проверки прогресса, были впечатлены. Особенно Мираж Пламени, которая лично провела несколько тестов, проверяя реакцию Малика на различные типы демонической энергии.

— Он идеален, — сказала она Вэрин после одного из таких тестов. — Лучший сосуд, с которым я когда-либо работала. Его тело принимает энергию без сопротивления, его разум открыт и восприимчив, его дух… подчинён.

Малик стоял рядом, опустив глаза, полностью воплощая образ покорного, преобразованного существа. Внутренне он наблюдал за Проводниками, запоминал их методы, изучал их слабости.

Только Лурия Безмолвная сохраняла некоторую настороженность. Во время своего единственного визита она долго смотрела на Малика своими перламутровыми глазами без зрачков, словно пытаясь проникнуть за барьеры, которые он выстроил.

— Он слишком идеален, — сказала она Вэрин, когда думала, что Малик не слышит. — Слишком хорошо адаптируется. Это… необычно.

— Но разве это не то, чего мы хотели? — возразила Вэрин. — Идеальный сосуд для ритуала?

— Именно это меня и беспокоит, — тихо ответила Лурия. — В моём опыте, когда что-то кажется идеальным, обычно есть подвох.

После этого визита Вэрин усилила наблюдение, проводя дополнительные тесты, проверяя ментальные барьеры Малика, его эмоциональные реакции. Но он был готов к этому усилению внимания и совершенствовал свою маску, делая её всё более непроницаемой.