Мгновенно среагировав, я шагнул к девушке и вырвал оружие из трясущихся рук. А потом скорее по наитию, нежели личному опыту, влил немного энергии в ладонь. Среагировав с запозданием, Гадюка посмотрела на свой автомат, затем зашипела, словно настоящая змея и кинулась на меня с кулаками. Заблокировав удар в скулу, я максимально сократил дистанцию и приложил ладонь к её лбу. В тот же миг щёлкнул энергетический разряд, потушивший бешеный блеск в глазах оппонентки. После этого девушка обмякла, и её расфокусированным взглядом начал гулять по окружающему пейзажу.

— Какого хрена происходит? — спросила она, внезапно осознав, что я прижимаю её к себе.

— Всё нормально. Просто пустынные голоса немного шалят в твоей голове. Ты как подруга, больше кидаться с кулаками на меня не будешь?

— Нет.

— Ну тогда забирай оружие и давай за мной.

Разрядив автомат, я вернул его спутнице и начал взбираться на бархан. Гадюка не заставила себя ждать, но, когда мы поднялись на гребень, устало опустилась на песок. Жара и шёпот в голове, действовали и на мой организм, так что я тоже чувствовал себя не очень. Но спутница, хоть и вернула осмысленность во взгляд, буквально валилась от накатывающихся волн слабости. Пришлось отдать ей остатки воды из моей фляжки.

После этого я пристально осмотрел окрестности и зафиксировал появление ещё одной серьёзной проблемы, ранее не видимой на расстоянии.

Два монолита находились там, где я их ожидал увидеть. На одном из них обнаружился целый бронзовый глаз. Но то, что находилось в виднеющейся арке под мостом, мне не понравилось.

Оголившийся кусок каменного моста, был сложен из, филигранно состыкованных между собой, массивных плит. Ветра пустыни, по какой-то причине, отмели песок с обширной области и открыли путь в арку под мостом. И хотя прячущиеся там, неровные стенки термитника, практически сливались с местным пейзажем, я легко опознал сооружение, собранное колонией насекомых.

Энергии оставалось совсем чуть-чуть, так что вариант прорентгенить термитник, пришлось отмести сразу. Я подсознательно чувствовал, что термиты на месте, и полностью положился на интуицию.

Тем временем напарница дохлебала воду, немного пришла в себя и, разумеется, обратила внимание на моё беспокойство.

— Ведьмак, что ты там увидел? У нас какие-то проблемы — поинтересовалась она.

— А как без них? Этот пузырь чужой реальности, одна большая, многосерийная проблема.

Посмотрев на разгрузку Гадюки, я протянул руку.

— Отстегни пояс с гранатными подсумками и передай их мне.

Выслушав просьбу, Гадюка округлила глаза.

— Там шесть термобарических гранат «Огонёк». Неужели без них никак не обойтись?

Реакция Гадюки не удивила.

Ликвидаторам выдавали эти весьма опасные гранаты, строго в опломбированных подсумках. Перед боевым выходом каждый раз проводится инструктаж, запрещающий строго настрого использовать «Огонёк» в девяносто девяти случаях из ста возможных.

Я считал, этот подход в корне неверным. Из-за него, в боевых условиях, ликвидаторы тормозили и применяли термобарическую взрывчатку, слишком поздно. Иногда это приводило к трагичным последствиям.

Строгая секретность, держала технологию изготовления гранат втайне, но я ещё в момент первого их личного применения, почувствовал, что в процессе использована потусторонняя аномалия, скорее всего, находящаяся под контролем учёных.

До меня доходили слухи, что из-за негибкость партийного руководства СССР и маршалов, засевших в генштабе, многие военные разработки учёных, так и остались в виде единичных прототипов. Гранаты «Огонёк», выпускаемые в ограниченных сериях, были исключением, лишь подтверждающим это правило. Конечно, академик Капица пытался побороть дремучее неприятие всего нового, но пока у него это не получалось.

Как я убедился на собственном опыте, в странах блока НАТО, дела обстояли совсем по-другому. После смерти и возрождения, в этой реальности, я несколько раз сталкивался с представителями западных спецслужб. И каждый раз они меня удивляли, прикладным применением потусторонних технологий.

Их биостимуляторы, модернизированное оружие, спец-боеприпасы и всяческие гаджеты, создавались с применением потусторонних аномалий и энергетических технологий иных.

Последними неприятными открытиями стали отражающие пули, амулеты боевиков, и артефактная мина, создавшая пузырь полного стазиса, нейтрализующего всё, что попадает внутрь. Если производство подобных артефактов уже поставлено на конвейер, то нам точно несдобровать.

Я боялся, что время упущено и после начала афганской войны, вместе с ПЗРК «Стингер» в Афганистан потекут потусторонние технологические примочки. И если СССР не даст на это достойный ответ, это может привести к настоящему краху, намного раньше, чем он произошёл в моей реальности.

— Давай мадам Гадюка, не жмись. Иначе кина не будет и голоса продолжат дальше доставать твой мозг — предупредил я, и зависшая напарница начала нехотя расстёгивать ремень.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь — предупредила она, перед тем как отдать подсумки с гранатами.