— Илюха, я нашел! — кричал он в трубку. — Нашел эту банку с травами! Тут на этикетке состав написан! Сейчас прочитаю! Так… корень валерианы, пустырник, ромашка, зверобой… а, вот! Корень окопника и трава чистотела! А что, что-то не так?

— Все так, Ашот! Все так! — я чуть не подпрыгнул от радости. — Теперь я знаю, как ее лечить!

Все сходилось!

Теперь я знал, что убивает печень Мариам. И, что самое главное, я знал, как ее лечить.

Я резко свернул и, не теряя ни секунды, почти бегом направился в кабинет Гогиберидзе. Он как раз заканчивал давать какие-то распоряжения Прилипало.

— Георгий Давидович! — я ворвался в кабинет без стука. — Я знаю, что с ней!

Он сурово посмотрел на меня.

— Разумовский? Опять вы? Что на этот раз?

— У нее вено-окклюзионная болезнь печени! — выпалил я. — Вызвана пирролизидиновыми алкалоидами! Она пила травяной сбор, в составе которого есть окопник и чистотел! Это они блокируют мелкие печеночные вены и вызывают некроз! Ей нужен срочный плазмаферез, чтобы очистить кровь от этих токсинов! Немедленно!

Гогиберидзе несколько секунд молча смотрел на меня, потом тяжело вздохнул.

— Разумовский, я, конечно, восхищен вашими познаниями в фитотерапии и токсикологии. Но плазмаферез — это дорогостоящая процедура. А у пациентки Аракелян, как вы знаете, страховка, которая такие изыски не покрывает. Так что не положено.

— Опять «не положено»?! — я почувствовал, как у меня внутри все закипает. — Да вы что, сговорились все, что ли?! Человек умирает, а вы мне тут про страховки талдычите!

Я в ярости выбежал из его кабинета.

Ну что за страна! Что за порядки! Проклятые страховки! Как же они меня задолбали! Человеку требуется конкретная, жизненно необходимая процедура, а мы ее сделать не можем, потому что у кого-то там, наверху, в отчетах цифры не сойдутся!

— Не говори, двуногий! — тут же согласился со мной Фырк, который, видимо, все это время сидел где-то рядом и подслушивал. — Хреново у нас тут все устроено! Очень хреново!

Я попытался снова дозвониться до Ашота. Нужно было срочно собирать деньги на этот чертов плазмаферез! Но он, как назло, не брал трубку.

Снова пошел в отделение интенсивной терапии. Мариам лежала все так же, с закрытыми глазами, опутанная трубочками и проводками. Медсестры периодически заходили, проверяли аппараты, что-то записывали в ее карту.

Я подошел к ее кровати. Тихий, монотонный писк кардиомонитора отсчитывал последние секунды ее жизни.

— Эх, Мариам, Мариам, — я с тоской посмотрел на нее. — Вот тебя отделяет всего один шаг, один сеанс плазмафереза, от спасения. А мы не можем его сделать.

Я прокручивал в голове все возможные варианты. Но никаких законных способов помочь ей я не видел. Если только… если только экстренно ухудшить ее состояние каким-нибудь образом, чтобы сбежались все лекари со всех этажей и начали ее спасать уже по жизненным показаниям, не глядя на страховку…

Но это было слишком рискованно.

— Слушай, двуногий, — Фырк, который, видимо, прочитал мои мысли, тут же подкинул свою «гениальную» идею. — А может, ты попробуешь своей магией это сделать? Ну, там, прочистить ей эти ее «трубы»?

— Нет, Фырк, — я покачал головой. — Моих сил на это точно не хватит. Это слишком тонкая работа.

— Жаль, — он вздохнул. — Знал я одного человека, который, наверное, смог бы. Но его, к сожалению, уже нет в живых.

Я отметил про себя, что он снова говорит о каком-то своем сильном покровителе. Может быть, о том самом «Хранителе Жизни» Эллиндаре? Интересно…

Стоял возле койки, держась за холодные металлические поручни.

— Так, двуногий, ты что там задумал? — Фырк встревоженно посмотрел на меня. — Давай, не дури! А то я тебя знаю!

— Да не собирался я дурить, — я отмахнулся от него. — Жизнь пациентов, конечно, важна, но пока время терпит, будем решать все законными способами. Которых я, к сожалению, пока не нахожу. Кроме одного — Ашоту придется как-то оплатить эту процедуру.

Тут у меня зазвонил телефон.

Ашот!

Я вышел из палаты.

— Алло, Ашот? Где ты?

— Илюха, дорогой! — его голос в трубке звучал как-то странно, но в то же время решительно. — Да я вот, приехал в больницу. По пути телефон сел, так я здесь, у Мариам, в палате, нашел ее зарядник, вот, зарядил немного, сразу тебе звоню! Ты так трубку бросил, что-то срочное? Слушай, Илюха, а я тут, пока зарядник искал, в ее сумочке нашел… пузырек этот, с настойкой! Она, оказывается, и здесь, в больнице, ее потихоньку пила! Все плохо, да?

— Да, Ашот, все очень плохо, — я вздохнул. — Жди меня там, я сейчас подойду.