Отец кивнул замершему у стене Каге, и тот присоединился к нам на негнущихся ногах. Мы прошли через дом, по которому то и дело сновали из комнаты в комнату люди в бронежилетах, и вышли на улицу.

— Господин Кушито… Во-первых, спасибо, что оставили меня в живых, — выдавил из себя Кага, ослабив на шее галстук, — А во-вторых, вы же понимаете, что, совершив подобное, вы вступаете в войну со всем кланами якудза Японии?

— Не за что, — буркнул отец, — И нет, не вступаю. Насколько я знаю, вы, господин Тодоши, в хороших отношениях с кланом Икеда? Вот и езжайте отсюда сразу к ним, и сообщите, что клан Таканашито нарушил соглашение с корпорацией Сони Груп, согласно которому якудза не должны трогать сотрудников высшего начальственного состава корпорации и членов их семей, за что и были наказаны. Сейчас мои люди закончат тут зачистку, и, если Икеда поторопятся, они вполне могут успеть единолично забрать себе все активы Таканашито.

— Что ж… В таком случае, вы и правда были в своём праве, — поспешно согласился тот, — Сейчас же выполню вашу просьбу, — он суетливо нам поклонился, и поспешил к стоявшей чуть в стороне от дома синей тойоте, мысленно хваля Ками и всех остальных богов, которые есть в этом мире, что каким-то чудом, не иначе, додумался заглянуть в подвал, проверить, кого там привёз недоумок Таканашито младший, и попытался заступиться за подростка. А ещё прикидывал, как отблагодарят его Икеда за такую новость. Шутка ли, вся зона влияния Таканашито им перейдёт.

Если бы он знал, что прямо сейчас за домом и им самим наблюдает из машины глава клана Инагава, опоздавший на встречу с Таканашито, то, возможно, его радость была бы не столь сильной…

— Спасибо, и… Зачем? Зачем их всех нужно было убивать из-за одного придурка? — только и смог выдавить из себя я, когда мы сели с отцом в машину, и поехали домой, — Его отец не знал об этом, и уже даже успел извиниться передо мной. Не слишком ли это жестоко?

— Жестоко? — отец мрачно глянул на меня, оторвав взгляд от дороги, — Сын, ты о якудза говоришь. В отношении них ничего не бывает слишком жестоким. Зачем? Да затем, что якудза никогда не прощают унижения. Поверь, они не забыли бы про то, что им пришлось просить у тебя прощения, и рано или поздно нашли бы способ уничтожить тебя так, чтобы к ним не вело никаких следов. Я не говорю уже о том, что младший Таканашито точно постарался бы тебе отомстить. Я слишком хорошо их знаю. Если хоть в чём-то перешёл им дорогу, то рано или поздно ты умрёшь. Нет уж. Если есть возможность избавиться от них таким образом, чтобы у остальных кланов не было к тебе вопросов, то нужно ей пользоваться. Они нарушили соглашение о ненападении, и мы были в своём праве, уничтожая их. Заодно остальным наглядно показали, что бывает с теми, кто не соблюдает его. Жалеть их не надо. Поверь, на руках якудза столько крови, что мы сделали мир только чище, избавившись от них.

— А остальные кланы точно мстить не станут? — с сомнением спросил я.

— Точно, — ухмыльнулся отец, — Не захотят они с большой корпорацией воевать, да ещё и в том случае, когда мы формально в своём праве были. К тому же, им сейчас не до того будет. Наследство уничтоженного клана делить будут.

— Так ты же сказал Каго, что Икеда себе могут это всё забрать?

— Да кто ж им даст! — расхохотался он, — Нет, они, конечно, попробуют, но им быстро аппетиты поумерят. Скорее всего, будет война между кланами, что даже к лучшему. Чем больше они поубивают друг друга, тем лучше для нас и простых людей.

— А как ты вообще узнал, что меня похитили, и где я? — озадачился вдруг я.

— Это подруге своей спасибо скажи, — буркнул он, крутя руль, — Её трогать не стали, так она узнала у режиссёра контакты деда, позвонила ему и сообщила о произошедшем. Даже в полицию позвонила, правда, без особого толка. Те быстро по камерам пробили, кто это, и не захотели связываться. Но там уже к делу я подключился, и они мне сообщили, кто тебя похитил.

— Обязательно скажу, как только увижу, — кивнул я. Вот, оказывается, как? Могла бы ведь и не вмешиваться. Ограничиться звонком в полицию только, да и всё. Кто я ей? Да никто, а она всё же заморочилась, и до деда добралась. Похоже, придётся всё же помочь ей.

— Вот дома и скажешь, — проворчал отец, — Она так переживает за тебя, что Света пригласила её в гости, и сейчас они ждут нас там.

— Отлично. Вот только мне кажется, что не дождутся они меня сегодня, — пробормотал я, чувствуя, как нам меня опять тошнота накатывает, — Отец, мне в больницу бы…

— Точно! Забыл… — отец виновато глянул на меня, резко повернул, и нажал на газ. Каким чудом я удержал в себе остатки содержимого желудка, я и сам не понял…

— Ну, что я могу сказать? — пожилой травматолог ещё раз зачем-то посмотрел мне в глаза, и продолжил что-то писать, — Череп цел, рану мы зашили, несколько дней придётся походить в повязке. Есть сотрясение мозга, а потому требуется полный покой. Место в палате сейчас подготовят. Как проводите сына в палату, съездите домой, привезите ему необходимые вещи, — обратился доктор к сидевшему рядом со мной отцу.

— Так вы считаете, что ему требуется госпитализация? — нахмурился отец, — А дома он не может отлежаться?

— Первые несколько дней за ним нужен постоянный врачебный присмотр, поэтому нет, не может, — устало вздохнул врач, к которому, видимо, частенько задавали такие глупые вопросы, — Неделю полежит у нас, а там посмотрим на динамику выздоровления. Если никаких осложнений не выявим, то отпустим долечиваться домой.

— А сколько вообще времени требуется на полное излечение? — уточнил я, терзаясь смутным предчувствием, что, похоже, мой турнир накрывается медным тазом. А ещё ведь съёмки на паузу встанут, и неизвестно, как на это отреагирует режиссёр…